— Гена, не бледней так, он не выстрелит. Хотя… — добавила она задумчиво, — всякое может быть. Горик, пожалуйста, убери ствол. Он уже понял, что неправ.
Горик убрал пистолет. Он достал из пачки на столе четыре сигареты и направился в коридор.
— Ты далеко? — крикнула Юля ему в спину.
В коридоре громко хлопнула дверь.
— Он вернется, — сказала Юля равнодушно, поймав все еще испуганный Генкин взгляд.
— А если нет?
— Значит, его убили.
Ненаступивший апрель
1. За окном было еще темно. Из коридора в комнату растянулась полоса света. Он проснулся от хриплых, неприятных, писклявых, режущих ухо звуков. Увидел, как маму Прыщика безудержно рвало в распахнутом туалете. Напротив — на многострадальном, пропитанном всеми жидкостями сотен человеческих тел диване — храпел здоровенный скинхэд Адольф.
Голова болела адски. Хотелось пить. Он приподнялся. Оказалось, он спал на полу, на расстеленном грязном матраце. Судя по всему, это была квартира Прыщика. Он попытался воскресить в памяти вчерашний день.
Он помнил, как покинул особняк, помнил, как пропивал остатки денег в трех или четырех дешевых забегаловках. Помнил, что пил не сам, что грозил кому-то пистолетом, что стрелял. Кажется, в воздух. Он тревожно пошарил вокруг — пистолет оказался под подушкой. В обойме было два патрона. Куда делись остальные? Других обойм не было.
В одной из забегаловок он встретил Прыщика, с которым когда-то познакомил его Веточкин. Горик очень четко помнил, как Прыщик предлагал ему культурную программу на вечер. Выбор был большой и зависел от финансовых возможностей клиента — трава, трамадол, винт, трахнуть маму Прыщика — либо все вместе. Что же он выбрал? Он не помнил.
Прыщик — невысокий, рахитически худой мальчик тринадцати лет в больших толстых очках. Он похож на отличника из детского киножурнала «Ералаш». У него невинные глазки, крадущиеся кошачьи движения и улыбочка жулика. Он из очень неблагополучной семьи. Мама Прыщика — стареющая алкоголичка, которая трахалась с кем-угодно за бутылку водки или палку дешевой колбасы, а папу Прыщика никто никогда не видел. В таком уютном семейном кругу Прыщик был обречен сносить побои от пьяных клиентов мамы, чаще всего шоферюг и пролетариев (впрочем, она не брезговала и бомжами), сносить побои, спиваться, деградировать.
Однако судьба распорядилась иначе. Эпоха первоначального накопления капитала заразила Прыщика безудержной страстью наживы и раскрыла его предпринимательские таланты. В десять лет он твердо знал, что главное в жизни — это деньги. Он бросил школу и занялся поначалу тем бизнесом, на который толкала сама жизнь. Он стал искать своей маме клиентов подоходнее и требовать с них плату наличными. В молодости мама Прыщика была ничего — годы и водка, конечно, постепенно убивали ее красоту, тем не менее эксплуатировать ее остатки было еще вполне реально. Прыщик стал сутенером собственной мамы, которая превращалась в овощ, однако пользовалась стабильным спросом у неприхотливых окрестных работяг. Часть доходов Прыщик тратил на водку и косметику для мамы, остальное забирал себе. Со временем он расширил мамину клиентуру, приглашая к ней школьников из обеспеченных семей, желающих срочно лишится невинности, чтобы хвастаться об этом одноклассникам. Расценки на маму Прыщика росли — росли и его доходы. Прыщик богател и теперь уже тратил серьезные деньги на поддержание мамы в товарном виде — покупал ей нормальную непаленую водку, шмотки, косметику. Однако жизнь ему отравляли мамины постоянные клиенты-собутыльники. Они по привычке приходили, давали тщедушному Прыщику оплеуху и трахали безвольную маму за бутылку паленой отравы, нарушая таким образом четко отлаженный бизнес. Предложение Прыщика платить деньгами и гораздо больше в лучшем случае вызывало смех.
Прыщик был вундеркинд и он нашел выход. Он взял на содержание двадцатилетнего скинхэда — агрессивного уголовника и наркомана по кличке Адольф, который несколько раз, с примерной жестокостью наказывал всех кто не нравился Прыщику. Он бил людей очень больно, это было одним из его главных удовольствий в жизни. Когда он выгонял из квартиры самого ненавистного Прыщику маминого клиента на стене подъезда осталось огромное пятно крови. Прыщик специально заплатил бабушке, которая убирала подъезд, чтобы она не мыла стену в этом месте. Слухи об Адольфе распространились по району быстро, случайные люди обходили квартиру Прыщика десятой дорогой. Каким образом двенадцатилетний пацан подчинил своей воле здоровенного агрессивного психопата осталось загадкой. Адольф охранял Прыщика как верный питбуль.