Да, незачем биться, как муха о стекло. Ри Эль сейчас нужная и ценная. А в чем ее нужность и ценность состоит, выяснится по приземлении. Надо всего лишь подождать, накопить сил, чтобы дать достойный отпор. Или он что думает, ему по первому требованию в ножки кланяться начнут?
О, Ри Эль отыграется. Отомстит. Покажет ему, как он ошибался. Тогда он, может, и признает свою ошибку, но будет поздно.
Ми Ра Ниль посадил летательный аппарат посреди пустоши, где на ветру мотало сухие метелки трав, а мелкая пыль так и норовила забиться в ноздри.
– Идем, – сказал профессор и, открыв люк, поволок девушку к нагромождению валунов. В одном из них обнаружилась потайная дверь. А за ней — гулкий тоннель, уходящий все глубже и глубже под землю. Сначала Ри Эль пробовала вырываться, но ее запястье стиснули так сильно, что она едва не закричала от боли. Ну точно. На убой ведут.
Когда колени уже подгибались от усталости, нескончаемый коридор наконец оборвался, и ее втолкнули в прохладный каменный холл. Вентиляция там была на удивление качественной. Сквозняк посвистывал и выл под арочными сводами, как единственный хозяин подземелья.
Услыхав лязг, Ри Эль затравленно оглянулась: вделанная в стену подъемная решетка поехала вниз и впилась в пазы острыми зубьями аккурат за спиной профессора. После чего решетка наглухо затянулась плёнкой биологического происхождения — синтезированной по новейшей методике и явно звуконепроницаемой. Профессор сделал страшные глаза и двинулся на пленницу. Ну вот чего ему надо?!
Ри Эль была не из тех, кого парализует страхом. Страх придавал ей ускорение. Поэтому, когда Ми Ра Ниль сделал шаг навстречу, она, как вспугнутый пустынный сурикат, рванула прочь и спряталась за каким-то древним каменным троном на противоположном конце зала.
Профессор вздохнул и глянул на нее с некоторым сожалением. Словно в нем на долю минуты проступила человечность. Затем человечность была задвинута на задний план. Ми Ра Ниль вновь вошел в образ хищника, несущего смерть, и подскочил к Ри Эль с очевидным намерением вытрясти из нее душу. Даже за воротник ухватил. Опомнился только, когда ему сочно вмазали по физиономии.
– Да объясните уже, зачем вы меня сюда притащили?! Я вам, вроде, ничего не должна! – крикнула Ри Эль прямо ему в лицо. Профессор даже после пощечины не удосужился ее отпустить. Лишь хватку ослабил и аккуратненько прислонил к стенке.
– У меня к тебе дело, – прорычал он и взглянул из-под бровей. Устрашающий прием на удивление сработал. Девушка перестала сопротивляться.
– А-а, – только и сказала она. – Если так, поговорили бы, как цивилизованные люди. Зачем эти похищения, катакомбы…
– Не катакомбы, а мое тайное убежище, – зашипели в ответ. – Потому что дело чрезвычайно секретное. О нем никто не должен знать. Никто, кроме нас.
Ри Эль притворилась, что улавливает. Даже кивнула, подпустив в глаза прозорливого блеска. Ну-ка, что этот чудила задумал?
– Артефакт, – хрипло проговорил тот. – Ты должна быть в курсе. Где настоящий артефакт?
Миг обоюдного молчания затянулся. Где-то звонко капала вода. Выводил рулады сквозняк.
– Понятия не имею, – призналась Ри Эль шепотом и состроила на всякий случай честную мину. А ну как сейчас рванёт?
Всё же иногда профессор «Лопух» умел держать себя в руках. Вопреки опасениям, предохранители не сорвало, крыша не слетела. Даже наоборот: Ми Ра Ниль сделался необычайно спокойным. Девушку отпустил, сам отошел в сторонку и присел на трон, подперев подбородок пальцем.
– Наверное, ты просто не искала, – выдал он спустя минуту раздумий. – Артефакт совершенно точно хранился в клане Энна. До тех пор, пока от клана не избавились. Ты ведь одна из них?
У Ри Эль перед глазами поплыло. Ярость прихлынула к лицу. В груди похолодело. Она подлетела к Ми Ра Нилю, не понимая толком, что хочет с ним сделать.
– Кто? Кто вам это сказал?! – крикнула она. – Откуда вы знаете, что мою семью уничтожили? Они ведь умерли во время бури! Никто их… нарочно… не убивал! – Ри Эль затряслась от беззвучных рыданий, изредка всхлипывая. Упала на колени, обхватив себя руками. На каменный пол упала слеза. Потом еще и еще. А затем ее неумело, неловко погладили по волосам, будто делали это впервые.