– А как же маяк? – вспыхнула та. – Я не могу бросить маяк!
– Вас заменит отличный смотритель, – тоном потеплее проинформировал ректор.
Но, похоже, Ри Эль такое положение вещей не устраивало. Несмотря на свой статус, она тоже могла быть устрашающе величественной. Она вполне могла зашипеть и плюнуть ядом. Хотя не исключено, что со стороны сей маневр выглядел бы нелепо.
– Нет! – воскликнула она. – Я остаюсь жить на маяке и точка!
Ми Ра Ниль сжал ее запястье до почти невыносимой боли и отчетливо скрипнул зубами. Ри Эль глянула на него так, словно вот-вот его укусит. Обстановку разрядил, как ни странно, ректор. Он громко и беззлобно расхохотался.
– А вы смелее, чем я думал! Подходите в самый раз! – заключил он. – Так и быть. Маяк — значит, маяк. Только в таком случае вам, мой дорогой друг, придется каждое утро забирать Ри Эль на занятия. И отвозить обратно, – лукаво добавил ректор, приобняв профессора за плечо.
Профессор попытался выразить свое крайнее неодобрение, но его и слушать не стали. Хлопнули разок по спине, мол, идите, сударь, и без вас дел невпроворот.
Из кабинета Ми Ра Ниль вышел с тяжким сердцем. Ри Эль же, напротив, ликовала.
«Получили? Получили, профессор Лопух? Так вам и надо!»
Теперь она уверенно шагала вперед, а Ми Ра Ниль плёлся позади, досадуя на свою нерешительность и дивясь тому, откуда в этой нескладной девчонке столько прыти.
Ри Эль была счастлива. Ее снова зачислили! Причем похоже, что на сей раз отчисление не грозит ей ни при каких обстоятельствах. Да, чтобы добыть артефакт, придется играть со смертью. Но ей выдадут помощника. Знать бы, что он из себя представляет. Пожалуйста-пожалуйста, пусть он окажется не таким занудой, как профессор Лопух!
Мрачная и величественная академия Катастроф составляла разительный контраст с округой. Айнавур напоминал добрый сказочный городок и пылал точно закатное небо. Построенный вблизи месторождений охры, он карабкался по причудливым красным склонам, выползал на равнину, из последних сил хватаясь за выступы широкими лапами, и казалось, пропитался охрой насквозь. Терракотовые домишки с идеально гладкими каменными стенами стояли тесно, и чуть ли не в каждом дворе располагалась какая-нибудь живописная забегаловка. С балконов, несмотря на засушливую погоду, свешивались зеленые побеги молочаев, которые цвели пышным желтым и розовым цветом.
Вездесущий, неистребимый плющ, вопреки всем законам мироздания, вился по стенам, хотя зацепиться было практически не за что.
Тут и там под рифлеными красными крышами висели гроздья песчаных фонариков. Пока что в них не было нужды. Солнце стояло в зените.
Профессор окликнул Ри Эль, когда она уже готова была затеряться в переплетении кривых улочек. Ему, видите ли, захотелось выпить.
«Пейте себе на здоровье, меня-то зачем с собой тащить?» – недоумевала Ри Эль. Но всё же последовала за Ми Ра Нилем.
Забегаловка называлась «Темный омут» и была декорирована соответствующе. С уличных навесов свисала спутанная черная мишура наподобие безжалостно вымотанной кассетной фотоплёнки. Столы в виде неканонических фигур геометрии обсидианово поблескивали под локтями немногочисленных клиентов. Основная же часть посетителей спасалась от жары внутри, где жужжали вентиляторы, вовсю работали генераторы холода, а в напитках медленно таял лёд.
Ри Эль вошла в прохладу ресторанчика вслед за профессором и принялась жадно осматриваться. Сама-то она редко когда заглядывала в подобные заведения. Доход не позволял. Да и времени, чтобы прохлаждаться, толком не было.
Пока Ми Ра Ниль делал заказ у барной стойки, Ри Эль обнаружила, что на нее мутно пялятся десятки глаз. Были тут и люди-песчанники в капюшонах глубиной с колодец. И люди-грозы, которые не прочь пошуметь и пошвыряться друг в друга вполне осязаемыми молниями. Еще какие-то неопознанные типы в грязно-зеленых хламидах потягивали через трубочку ядреные коктейли «Сотти». По запаху эта гадость напоминала сваренные внутренности осьминога из Восточного моря. На вкус Ри Эль их никогда не пробовала. Ей нравился заморский напиток — кофе с молочным порошком и кокосовой стружкой. И чтобы обязательно с сахаром.