А здесь встретился я с властями, подружился кое с кем влиятельным. Закрутилось всё, завертелось. Больше века уже, наверное, прошло (как видишь, я по-прежнему молод и неотразим). К тому времени, как меня назначили ректором академии Катастроф (ты сейчас здесь), я перепрятал артефакт в очередной раз, а потом не выдержал — и разобрал его на детали. Боязно было — что-то он пошаливать стал. Я испугался, что его сила может проявиться нежелательным образом. И сговорился с подругой из клана Энна и приятелем из клана Анци (он тогда во главе государства стоял) разбросать детали артефакта по труднодоступным местам.
– Точно! – прошептала Джессамина, сминая в руках края фиалкового платья. Глаза у нее заговорщически блестели. – Когда я работала над своим проектом в научном центре, слышала краем уха, как говорили, что изобрели идеальное оружие, способное подчинять волю. Кажется, артефакт именно так работает…
– Уже нет. Пока он в разобранном виде, риск сводится к нулю.
– А что насчет предателей? Ведь это с ними я в пустыне встретилась. Гликерия и Михаил… Они теперь под твоим крылом, да?
Ректор кивнул.
– Здесь их зовут Ри Эль и Ми Ра Ниль. Они родились в средних землях позже, чем я ожидал. Намного позже. Возникли буквально из пустоты. Мне удалось пристроить их в хорошие семьи. К людям, с которыми я дружил. Правда, впоследствии семейства стали враждовать. Клан Анци против клана Энна. Сам не пойму, как так вышло. Ведь были не разлей вода! Ох уж эти новые поколения! В общем, клану Энна пришел конец. И виноват в этом только я. Потому что Анци начали охотиться за артефактом, который был временно припрятан в сейфе у людей Энна. Начали охотиться, даже не подозревая, что к тому моменту я изобретение изъял и сообща с друзьями раскидал его части по эпицентрам катастроф, куда никто в здравом уме сунуться не посмеет. Понятия не имею, кто надоумил этих идиотов Анци искать артефакт! Не удивлюсь, если они пользовались услугами оракула и он наплел им с три короба отменной бредятины.
Ректор прервался и оглянулся в поисках хоть чего-нибудь, чем можно смочить горло.
Джессамина вымученно улыбнулась. Отчет в изложении ее бывшего коллеги выглядел слегка запутанным. Еще бы, больше сотни лет прожить! Как тут не запутаешься?
– Ладно, можешь не продолжать, – сказала она. – Суть я уловила. Собственно, я покинула империю почти по этой же причине — разыскать Гликерию и попытаться ее спасти. Ты ведь в курсе, что мы лучшие подруги?
Ректор присвистнул.
– Вот это самоотверженность! Зная, что над этими краями ставятся безбожные опыты, ты всё равно отправилась подруге на выручку.
– Кстати. Во время путешествия по пустыням у меня открылись необычные способности, – сказала Джессамина. – Превращать миражи в реальность — это раз. А еще… – Она потупилась и принялась обкусывать губы. – В моменты бесконтрольного страха у меня из тела вырастают травы. Прямо из-под кожи, – совсем тихо произнесла она.
Ректор протянул руку и сочувственно сжал ее пальцы.
– Ефросинья. Фросенька. Бедная ты моя. Тяжко тебе пришлось!
– Я же просила не называть меня этим именем! – вспыхнула та.
– Да-да, помню. Надо использовать псевдоним. Ты под ним еще книги писала. А чем Фросенька-то не угодила?
Джессамина поморщилась.
– Понятно. Болезненное прошлое. Кадры жизни, которые хочется стереть из памяти, – отличился догадливостью ректор. – Не буду тебя пытать. Лучше давай поскорее подыщем тебе комнату, где ты сможешь разместиться… Кхм, со своим спутником?