– А теперь замаскироваться — и вперед! – объявила Джессамина, отлепившись наконец от зеркала.
Масками они поменялись специально. Джессамине перепала личина с принтами диких животных и разветвленными оленьими рогами. А Ри Эль отправилась покорять мир в маске с серебристыми блёстками и бутафорской короной.
Узкие улочки были запружены донельзя. По ним гордо маршировали под музыку гвардейцы в красных мундирах, а при взгляде на их лица считывался всего один посыл: «Не подходи — убьет!».
Но, невзирая на это, хлопали им самозабвенно.
Джессамина заметила четверку воздыхателей почти сразу. Они выделялись. Они выглядели так потерянно и уныло, что некоторым особо сердобольным личностям непременно захотелось бы приютить их, как бездомных котят.
Но Джессамина-то знала, в чем подвох. Сперва ты ведешься на милую мордашку, на эти грустные щенячьи глаза. А в итоге — клубок вымотанных нервов, утрата себя и болезненное расставание в качестве финального аккорда. Нетушки, спасибо, перебьемся.
На нее слишком часто обращали внимание. И иногда она мечтала о том, чтобы из красотки превратиться в кого-нибудь устрашающего с физиономией серийного убийцы. Впрочем, в состоянии предельной концентрации у нее и без того было вполне себе зверское выражение лица.
– О чем думаешь? – дернула ее за рукав Ри Эль.
– Бал хочу, – капризно ответила Джессамина. – Хочу танцевать. Но не с ними, – добавила она, указав подбородком на «доблестных пижонов».
Теперь и Ри Эль их увидела. Какие же они славные! В частности, если смотреть издалека.
Каждый из четверки жадно сканировал толпу на предмет своей возлюбленной. Безрезультатно. А толпа меж тем начала подтягиваться к центральному парку, где раскинулась выставка нелепых изобретений. Там же репетировали партии оркестранты. Официанты накрывали на столы.
Всё выглядело так торжественно и беззаботно, что казалось, будто город Айнавур расположен не посреди нестабильной сейсмической зоны, а надежно укрыт в глубине материка, куда не проникают ни штормовые ветра, ни даже отголоски стихийных бедствий.
Словно не было недавнего цунами. Словно адская жара с попеременными ночными заморозками вовсе не здесь лютует.
Погодка сегодня стояла преотличная. То ли адепты академии расстарались, то ли сама природа изъявила милость. Загадка. Но всё равно хорошо.
Хотя правильней сказать «подозрительно хорошо».
Джессамина бродила по выставке, украдкой поедая угощения и мастерски уворачиваясь от малейшего контакта с ректором и кочевником. Ри Эль везло меньше. Только она остановится около какого-нибудь нелепого изобретения, профессор тут как тут. Стоит, смотрит прямо перед собой, кулаки по-деловому уперты в бока. Незнакомку в деревенском платье он в упор не замечал.
Или делал вид.
С каждым следующим изобретением Ри Эль напрягалась всё больше. Неужто он ее вычислил?
Когда напряжение достигло предела, она не выдержала и сбежала к столам с закусками, где успешно схоронилась до начала бала.
Когда распорядитель объявил, что кавалеры могут приглашать дам, к Ри Эль плавной походкой подплыла Джессамина.
– Потанцуй со мной! – дожевывая бутерброд, потребовала она.
– Нас же заметят! – прошипела та из-под стола.
– Ну и пусть! Мне фиолетово! Я хочу танцевать! – закапризничала Джессамина. Пришлось уступить.
Ри Эль в танцах была полный ноль. Ритма не чувствовала, желанием достичь совершенства не горела. Но рядом со странницей из далеких пустынь ей вдруг захотелось отплясывать, что есть сил, и без сожаления свалиться замертво, если эти самые силы уйдут в минус.
Стоило их рукам соприкоснуться, а платьям — зашелестеть под музыку, как на Ри Эль нахлынуло нечто вроде озарения. Ее будто в другую реальность макнули. Был многолюдный шумный парк — стал уютный дом, и никакого вам аккомпанемента.
Нет, это даже домом не назовешь. Скорее уж, тесная комнатушка.