— О, как хорошо, ты приехал. Я забыл, куда положил очки. Скажи мне, откуда в этой странной больнице собака? Ласковая такая и вроде немного квадратная.
Дугал просто молча подбежал и обнял его:
— Они больше не будут. А ты будешь… — бормотал он, а я смотрел в сторону, потому что нехорошо, когда друг плачет, а ты видел. Энджел и Флай тоже одновременно посмотрели в сторону. На дубы и звезды.
Потом мы решили, что уже можно, и вместе повернулись. И только тогда заметили, что вокруг герцога Горманстона лежат вещи, которые мы до того видели на сидевших за столом.Он тоже их заметил, близоруко сощурился и удивленно покрутил в пальцах рубиновое ожерелье.
— Это же «кровавое наследство» леди Эвелины. А еще тут нагрудный знак инквизиции от леди Эпоны. И перчатка Гуго Безумного. Ты принес их мне, сынок?
— Мы принесли, папа. Познакомься, это мои друзья. А сейчас нам всем надо просыпаться.
— Здравствуйте, — обрадовался нам герцог. — Прошу прощения, что не одет, я слегка приболел. Дугал, но эти вещи нельзя хранить просто так. Только магическое хранилище, верное Горманстонам.
— Давай в чемодан сложим? Он тут тебя ждал.
— Чемодан? — герцог прищурился и присвистнул, — это не тот, который я потерял лет десять назад?
— А он тебя нашел! И я тебя нашел! Давай больше не будем теряться?
И тут я отвернулся совсем, потому что у меня глаза не блестели, то есть, почти. Я вот тоже маму найду и так ей скажу. Энджел взяла меня за руку, а Флай за другую.
А потом я услышал, как пофыркивает чемодан, когда в нем исчезают драгоценности, и Дугал вдруг удивленно говорит, что такой вещи не помнит. И как раз вовремя повернулся, чтобы увидеть, как подвеска с дубовым листом превращается в его пальцах в ключ.
Я еще успел подумать, что папа там снаружи, наверное, уже очень разозлился, но потом меня закрутило в разные стороны, и стало не до мыслей.
Зато я услышал папин голос. Он отчетливо задавал кому-то глупые вопросы, вроде какой сегодня день, кто он, и где мы сейчас находимся. А меня он просто встряхнул, и я сам открыл глаза. Папа обнимал меня, но при этом выглядел так, будто собирался отвернуть голову дракону одной рукой.
Рядом трясла головой Энджел, а над ней сидела ее мама с таким же выражением лица, как у моего папы. Веселее всех выглядел Флай, о чем-то тихо расспрашивавший профессора Доэрти — они втроем с Дугалом рассматривали ключ. Конечно, Флаю хорошо. Его родители узнают обо всем только вечером, и то, если он сам расскажет.
— Риан! Ты… — папа так выразительно молчал, что у меня покраснели уши, — ты ПОНИМАЕШЬ, что теперь я должен тебя НАКАЗАТЬ?
— Угу, — вздохнул я, — зато все проснулись. Даже герцог. Здорово же.
— А если бы нет? Я говорил тебе держаться подальше от магических зелий?!
— Да. Но мне мало досталось. Я боялся, что не засну. И если бы Дугал заснул один, то не вернулся бы точно. Друзей не бросают.
— Риан. Это такое пренебрежение собственной жизнью и жизнью друзей, что наказание будет очень суровым. Я даже представить себе не могу, каким. Поэтому ты придумаешь его сам.
Папа вообще не умеет наказывать, это правда. И тут я понял, что это очень сложно. Неприятности обычно сами меня находят, а придумывать их себе я не умею!
— Может быть, я не буду две недели гулять с Бобби по утрам?
— Так … то есть, с ним буду гулять я? И кому из нас ты придумал наказание?
— Обычно у всех отбирают телефон. Ты можешь отобрать мой.
— Но для тебя это не наказание, ты и так его вечно забываешь дома.
— Тогда не знаю.
— Придумывай. Пока не придумаешь, из дома не выйдешь.
И я сначала приуныл, а потом понял. Посоветуюсь с Ди. Пока она Энджел, значит, такое наказание придумает, что папе страшно будет.
В это время под окнами раздались крики и бибиканье. Я выглянул. В ворота университета хотела проехать красная маленькая машинка. Потом из нее выскочила женщина в локонах и брючном костюме и стала кричать, что если ее не пропустят к сыну, она купит эту богадельню и закроет ее навсегда. А охранник, перегораживая вход, говорит, что без записи не положено, и что Дин Эйрин уже пытался закрыть один король, так его декапитировали. То есть, голову отрубили, если по-простому.
Но к ним уже шел Дугал вместе с алхимиком и деканом факультета целителей. Он немного шатался, но был не такой зеленый, как я. В открытое окно я услышал и его тоже: