Ричард Львиное Сердце

Глава I О ГРАФЕ РИЧАРДЕ И О НОЧНЫХ ОГНЯХ

Я намерен рассказать, как Ричард, граф Пуату[9], мчался напролет целую душную ночь, чтобы повидаться с Жанной Сен-Поль[10] в последний раз. Это свидание было назначено самой леди; он же ехал в своем самом горячем Нет, не заботясь о том, будет ли то в первый или последний раз — лишь бы только опять её узреть. Для отпущения якобы грехов своего господина, в сущности же, как он сам думал, чтобы рассчитаться с собственными грешками, ему сопутствовал аббат Милó — если можно назвать спутником человека, который отстает от своего доброго товарища в кромешной тьме ярдов на сто.

Их путь был далек, и лежал он через долину святого Андрея, самую мрачную часть нормандских[11] болот. Путники ехали со скоростью Ричарда — отчаянным галопом; а цель (опять-таки Ричардова), дрожащая точка, ясно мерцала вдалеке. Граф Ричард знал, что эта точка — факел Жанны, и не видел никакой другой искорки; но Милó, которому мало было дела до дамы, скорее обращал внимание на мелькавший порой огонек, озарявший северное небо.

В ту ночь природа не зажигала вовсе своих светильников и ни единым звуком не заявляла о себе — ни криком ночной птицы, ни шорохом испуганного зверя. Не было ни ветра, ни дождя, ни росы — ничего, кроме духоты, мрака и угнетающего зноя. Высоко над песчаным гребнем, где находилось место позорной смерти — Могила Утопленников, — одинокий факел бросал постоянный свет; и там же, впереди, к северу, на горизонте виднелась полоска трепетавшего пламени.

— Господи, помилуй несчастных! — проговорил граф Ричард, пришпоривая своего коня.

— Господи, помилуй меня грешного! — проговорил запыхавшийся аббат. — Все кишки мои растрясло.

Наконец они прошли каменистый брод, добрались до сосен и поехали вверх по тропинке, залитой светом, струившимся из Темной Башни.

В довершение всего, путники увидели владелицу замка с факелом, который она держала над головой. Они натянули поводья. Она не шевельнулась. Её лицо было бледно, как луна; её распущенные волосы отливали светом, словно на них был надет золотой убор. В ночной темноте она ярко выделялась своей белой одеждой и казалась выше ростом, чем была или могла быть на самом деле. То была Жанна Сен-Поль, Жанна Чудный Пояс, как звали её друзья и возлюбленные. А для неё вот уже около двух лет весь свет заключался в нем одном — в самом румяном, в самом высоком и самом холодном из всех Анжуйцев[12].

Сдержанность встречи влюбленных была любопытнее самого дела: один ехал так долго, другая так долго ждала; а ни один, по-видимому, не спешил к конечной цели своих стремлений!

Граф всё ещё восседал на своем коне, и смертельно уставший аббат считал своим долгом подражать ему. Девушка всё ещё стояла на воротах, высоко держа свой светильник, из которого капала смола.

— Ну, дитя! — воскликнул граф. — Как твои дела?

Его голос дрогнул, дрогнул и он сам. Она взглянула на него, медля с ответом, хотя по руке её, приложенной к груди, видно было, что эта грудь порывисто то опускалась, то подымалась.

— Видишь там огни? — промолвила Жанна. — Они пылают уже шесть ночей.

Он тоже посмотрел на них сквозь сосновую рощу. Широкими длинными языками стремились вверх по небу огни, то дрожа и замирая, то снова принимаясь дружно, забирая всё больше пространства, вскидывая вверх свое пламя, струясь и переливаясь, как огненный поток.

— Король, вероятно, в Лювье[13], — заметил Ричард, усмехнувшись. — Ну, что ж? Он нам посветит, когда мы будем ложиться спать. Клянусь честью, всё это мне надоело! Впусти же меня!

Жанна отошла в сторону, и он молодцевато въехал во двор замка. Проезжая мимо Жанны, он нагнулся и потрепал её по щеке. Она только быстро вскинула на него глазами и впустила в ворота аббата, который отвесил ей вежливый поклон, ведя лошадь под уздцы. Девушка заперла за ними ворота и задвинула крепкими засовами. Слуги толпой бежали взять коней и прислуживать.

Граф Евстахий, брат Жанны, спал, когда появились гости. Он поднялся с медвежьей шкуры, вздохнул, зевая, и опустился на колени перед Ричардом; тот поцеловал его. Жанна стояла поодаль, по-видимому, владея собой; но она чувствовала, что за ней наблюдают. В самом деле, в пылу приветствий аббат Милó всё-таки нашел возможность во все глаза разглядывать эту гордую красавицу.

9

Пуату — одна из важнейших провинций Западной Франции, к югу от Луары, между рекой Вьенной на востоке и Атлантикой на западе, с знаменитой крепостью Ла-Рошелью, этим оплотом гугенотов. Первоначально здесь жило галльское племя пиктонов («крашеных», татуированных), давшее имя стране. Римляне присоединили эту землю к своей Аквитании. С 5-го века здесь обитали вестготы и франки. Каролинги присоединили Пуату к своей короне, но поставили там графов, которые вскоре стали независимыми наследственными владельцами, назвавшись герцогами Аквитании. Наследницей последнего герцога была Элеонора, которая принесла Пуату как свое приданое в дар сначала Людовику VII Французскому (1137), потом Генриху II Английскому (1154). Но Филипп II отнял графство Пуату у Джона Безземельного и окончательно присоединил его к Франции (1259). В Столетнюю войну оно опять переходило из рук в руки. Дело в том, что благодаря Луаре, этому водоразделу Франции, Пуату имело и огромное значение политическое. Немудрено, что здесь происходили три великие битвы: под Пуатье Хлодвиг остановил вестготов (507), а Карл Мартел — арабов (732); Черный же Принц, сын Эдуарда III Английского, разнес французскую рать (1356).

10

Сен-Поль (св. Павел) — скалистый поселок на северо-западе Бретани, недалеко от Бреста. Он окружен болотами.

11

Нормандия — одна из важнейших провинций Франции. Это — родина знаменитых норманнских викингов и «железных королей» Англии. Она образовала независимое герцогство улсе при первых Капетингах. Именно Карл Простак уступил в 911 году пустынь на севере Франции норвежскому викингу Роллону Ходоку на правах вассала. Так здесь утвердились норманны, свойства которых, связанные с угрюмыми болотами, хорошо обрисованы в нашем романе: там и теперь местное наречие изобилует норвежскими словами. Но норманны, вскоре прихватившие и кельтскую Бретань, быстро слились с туземцами и первыми стали употреблять французский язык в законах и песнях. Вскоре Нормандия стала одною из самых богатых и развитых стран Европы, средоточием утонченной французской культуры. За исключением таких передовых стран, как Италия, Прованс и Фландрия, только здесь уже в описываемое время видим почти одних свободных крестьян. Сохранилось много преданий о первых герцогах Нормандии, неукротимых богатырях: им давались такие прозвища, как Железная Рука, Длинный Меч, Бесстрашный. В особенности много чудес рассказывали о Роберте, которого прозвали Дьяволом за его силу, злость и жестокость. Нормандия стала ульем скандинавов, откуда далеко вылетали могучие рои бесстрашных рубак, которые думали только о «добыче». В 1053 году они захватили Южную Италию, в 1066-м — Англию. Оттого-то в описываемое время мы встречаем в Неаполе и Сицилии норманнскую династию, а в самой Нормандии — власть английских королей. Но здесь вскоре вымер род Роллона Ходока, со смертью короля Генриха I. Сын дочери этого Генриха, Генрих II Плантагенет, воцарившись в Англии, стал и герцогом Нормандии, но он передал эту землю своему сыну Джеффри. Сыном Джеффри был упоминаемый в романе любимец Ричарда I, Артур. По смерти и Джеффри, и Ричарда, злой Джон Безземельный умертвил Артура. Но тогда Филипп Август отнял у него Нормандию как французский лен (1204). В Столетнюю войну Нормандия переходила из рук в руки, пока совсем не была присоединена к Франции при Карле VII (1450). Французы всегда дорожили этой землей: их наследники назывались «герцогами Нормандии», пока не стали дофинами. Всегда славился и Руан, о котором не раз упоминается в нашем романе. Это — столица Нормандии, недалеко от устьев Сены. Он блещет памятниками искусства и старины, особенно посвященных именам Ричарда I и Жанны д’Арк, сожженной здесь. Среди множества святынь романского и готического стиля славится аббатство Сент-Уан — затейливое создание уже исчезающего готика (14 в.): это словно каменное кружево, развешанное на самых тонких и высоких стрелках.

12

Анжуйцы происходили из Бретани. Первые из них обрисованы в нашем Введении. Мы видели, как, начиная с Генриха II, графство Анжу стало английским владением; но Филипп Август отвоевал его в 1204 году. Полвека спустя Анжуйцы основали ещё династаю в Неаполе и Сицилии, а потом и в Венгрии. А оставшиеся во Франции Анжуйцы породнились с Валуа и вступили на её престол в лице Филиппа VI, который окончательно присоединил Анжу к коронным землям (1328). Дом Анжуйцев прекратился со смертью Карла Неаполитанского (1481). С тех пор название «герцог анжуйский» стало лишь титулом некоторых принцев крови во Франции. Столицей графства Анжу был Анжер.

13

Лювье — город близ впадения Эры в Сену. Славится красивым собором 13-го века.