Кердин нашел выроненный меч, подобрал его, а потом медленно побрел к лесу.
Коннавар покачал головой, и глаза его блестели от гнева.
— Странный способ воевать, — заметил он. — Зачем ты отпустил их?
— Именно так и следует воевать, — возразил Остаран. — Мужчины против мужчин, равные против равных. Отважные сердца, яростные сражения и победа, смягченная милосердием. Тургонцы лишают битвы их величия. Они как горный обвал. Никакого героизма, просто смертоносная лавина, сметающая все на своем пути. Честно говоря, не люблю я их.
— Зачем же ты сражаешься на их стороне?
— Потому что кердинов я не люблю еще больше. Заносчивые ублюдки.
— У тебя кровь на лице, — сообщил Коннавар.
— Хвала Даану, не моя. — Остаран вытер лицо рукой. Приподняв кольчугу, он вытащил маленькую костяную расческу и тщательно расчесал висячие усы. — Как я выгляжу?
— Очень хорош. А теперь не поискать ли нам следы неприятеля?
Остаран положил руку на плечо риганте.
— Ты слишком серьезно относишься ко всему, юный Коннавар. Совершенно не важно, обнаружим мы их или нет. Это их земля. Они сами найдут нас, будут сражаться и все погибнут. Армию Каменного Города не победить.
Коннавар промолчал. Он просто поехал вдоль леса, держась на расстоянии полета стрелы. Остаран смотрел ему вслед. Подняв плащ, гат сел на лошадь и поехал к своим людям. Его чернобородый брат, Арикс, выглядел встревоженным.
— Почему риганте вел отряд? — спросил Оста. Арикс пожал плечами. Он не смотрел брату в глаза.
— Не знаю. Просто взял все в свои руки. — Воин улыбнулся. — Удачно вышло, а? — Прочие воины рассмеялись. Остаран не обратил на них внимания. — Конечно, удачно, раз я жив. Но в случае моей смерти командование должен был принять ты.
— Не люблю я этого, — возразил Арикс. — В любом случае у Яростного Клинка лучше получается.
— Лучше получается? — передразнил его гат. — Он иноземец, — и повернувшись в седле, спросил другого всадника: — Почему ты последовал за ним, Даран?
— Он велел нам, — ответил стройный рыжеволосый парень. — Разве ты не хотел, чтобы мы тебя спасли?
— Конечно, хотел, идиот. Просто я пытаюсь понять, как риганте может начать командовать отрядом гатов.
— Арикс прав, — продолжил Даран. — У него хорошо получается. Вот на прошлой неделе он не велел нам пересекать ручей. Потом там оказалась засада кердинов. Мы бы попали в ловушку.
Несколько воинов выразили свое согласие.
— Может, поставить его на место Арикса? — фыркнул Остаран.
— Это было бы здорово, — откликнулся тот.
— Заткнись, брат. Я пошутил.
— Нет, это хорошая идея, — вставил Даран. — Я имею в виду, мне очень нравится Арикс, но он не вождь.
— Спасибо, Дар.
— Это не комплимент, идиот, — разозлился Остаран. С появлением Коннавара спор прекратился.
— Ни следа врага, — заметил он. — А еще прибыла команда планирования.
— Самое время поесть, — заметил Арикс. Коннавар подъехал к Остарану.
— Думается мне, Кердины не зашли так далеко на север. Кажется, они повернули назад.
Его собеседник покачал головой.
— Нет, они идут к каменистым нагорьям. Там Ученый не сможет строить крепости.
— Если бы это было правдой, мы бы увидели их следы. Пятьдесят тысяч человек не могут не оставлять следов. А тот, по которому мы шли, оставили наши сегодняшние противники. Они хотели, чтобы мы подумали, что армия отступает. Уверен, что основные силы позади.
— Зачем?
— Чтобы напасть на Джасарея на марше. Войско будет растянуто на девять миль. Если удар будет неожиданный и сильный, Карак может расколоть армию или уничтожить обоз и запасы продовольствия.
Остаран задумался. Звучало разумно.
— Что ты предлагаешь? — Люди собрались вокруг них и внимательно слушали.
— Собрать всех всадников и отправиться на юг. Если начнется битва, Джасарею понадобится кавалерия.
— Настоящая битва? Мне нравится эта идея, — откликнулся Остаран.
— Езжайте на юг, но не слишком быстро. Лошади устали. Я вас догоню. — Попрощавшись с воинами, риганте поехал на восток.
ГЛАВА 11
Аппиусу было пятьдесят один, и он считался самым опытным генералом Джасарея. Ему не хватало воображения, зато данные ему приказы выполнял в точности, без изменений или жалоб на трудности. Он служил Ученому вот уже девятнадцать лет. Они прошли вместе пять кампаний и две гражданские войны. За эти годы Аппиус возвращался в Каменный Город всего восемь раз. Такое положение дел устраивало его молодую жену, Палию, о чьем веселом образе жизни говорил весь город. Никто не спешил сообщить о неверности супруги генералу, который прекрасно знал об этом и сам. Именно поэтому он всегда посылал ей предупреждение о своем возвращении, чтобы дать ей время выгнать из дома любовников и приготовиться к его приезду. Большинство молодых офицеров считало, что он безразличен к Палии и женился только для скрепления союза между двумя могущественными домами. Это было неправдой, но Аппиус молчал.