- Ты не поедешь туда? – спросил Секст.
- Нет. Много дел, и нету ни какого желания, - ответила она глядя на закат, туда же смотрел и он, - Знаешь, Луций так и не познакомил меня с ней. Со своей матерью. Я ни разу не была в его поместье. А теперь и не хочется. Ты можешь жить там. И в моем доме всегда есть для тебя место. Это и твой дом.
- Мне в нем никогда не нравилось – там не было счастья. А у бабушки я любил гостить – там хорошо, спокойно.
Холодный пронизывающий ветер заставил их поежиться. Солнце скрылось за Авентином. Город стал погружаться в сумерки. Она, вдруг неожиданно, взяла его за руку. Он стоял не шевелясь. Каждый из них думал о своем. Жалел о прошлом и надеялся на будущее. Так, совершенно посторонние, они стали друзьями. Оба понимали друг друга, и не спрашивал лишнего. По крайней мере, ей так казалось.
Жрецы принесли урну с останками. И куски жертвенного барана, зарезанного на месте погребального костра. Из этого мяса требовалось приготовить поминальную пищу на ужин.
- Пора, - сказал он и отпустил ее руку.
- Да, - ответила она, - Пора.
Они ушли в разных направлениях. Атилия, укрывшись в паланкине, приказала носильщикам нести ее домой. Секст отбыл хоронить прах отца.
Зайдя в большую гостиную, она застала там Клеменса. Он сразу встал со стула, как только увидел ее.
- Что хотел, Клеменс?
- Госпожа Атилия, прибыли двое мужчин: Дакус и Германус. Как вы и говорили, один ранен. Я разместил их в гостиной спальне наверху. Верно?
Она задумалась. Их бы переселить в крыло для прислуги… Вот только Германуса лучше не трогать – лишний раз, чтобы не растревожить раны. Это не пойдет ему на пользу.
- Хорошо. Что-то еще?
- Да, хозяйка. Этот Дакус просит разрешить ухаживать за Фелицей. Ему можно?
- Пусть ухаживает. И, Клеменс, если кто будет интересоваться – они наши гости по просьбе императора Адриана.
- Ясно, госпожа.
Он не уходил и мялся на одном месте.
- Спрашивай, что хотел, - она очень сильно желала подняться к себе и прилечь, день измотал ее.
- Мне бы помощника, грамотного. Читаю неплохо, но пишу не очень.
- Найми учителя и обучи, кого считаешь подходящим из домашних. И сам доучись. Писаря покупать я не хочу. Мне и вас будет много. Вот еще что, Клеменс – с этого дня я назначаю тебе жалование. Такая же сумма, как получал Азий. Так что старайся, и сможешь стать и свободным и обеспеченным.
- Благодарю вас, госпожа, но…
- Никаких «но»! Я все сказала. За сегодня очень устала и иду спать. Сира, неси воду ко мне в спальню.
Проснувшись утром, она поняла, что этот день также сулил оказаться ничуть не легче. Надо было перестраивать всех рабов на новый уклад жизни в доме. Начиная с ежедневных покупок и готовки, заканчивая конюшней. Атилия решила вернуться к тому рациону, к которому привыкла в доме отца. Мясо у них готовили лишь один-два раза в неделю. Рыбу также. И количество той еды и вина, что потреблял, Луций ей никогда не нравилось.
Большая конюшня теперь была ни к чему. Она решила оставить только одну лошадь для посыльного. Остальных продать, вместе с колесницей.
Выходило, что надо переделывать все в доме. Еще необходимо найти тайник мужа с деньгами. Те, что хранились в кабинете, использовались на текущие нужды.
Атилия суетилась с самого раннего утра. У нее не оказалось времени навестить ни Германуса, ни Фелицу. Столкнувшись в коридоре с Дакусом, она услышала, как он стал рассыпать благодарности. Видимо, он подбирал слова, но у него это не очень получалось.
- Прости, Дакус, давай в другой раз, - прервала она его, - Совсем нет времени. К тебе огромная просьба – не появляйся сегодня внизу без особой надобности. Используй только маленькую лестницу. Не хочу лишних слухов.
- Я все понимаю, матрона, - ответил и поклонился тот.
Ближе к обеду пришел юрист из храма Юпитера. Он вел дела Луция. Секст все еще не появился, и она сама стала диктовать распоряжения относительно наследства. Приходилось вникать во все тонкости римского права.
- Значит, вы хотите отписать треть доходов с поместья, и половину, собственно виллы, сыну Луция Сексту Цецелию Метеллу?
Юрист оказался очень дотошным. Он переспрашивал все по несколько раз. От разговора с ним у нее разболелась голова. Она сидела, закрыв глаза ладонью, и так отвечала ему.
- Да, именно. Он его сын, и может потребовать половину по закону.
- Хотите ли вы и дом поделить пополам?
- Нет. Луций проиграл дом императору. Августейший подарил его мне.
- Кто может подтвердить ваши слова? Необходимо не меньше двух свидетелей или письменное соглашение.