"85/01-07, Ставрия, город Эйград, улица Стрелочников, дом 32, квартира 15. Госпоже Каваровой Тане Владимировне. Канцелярия международного университета "Дайгака" уведомляет, что в соответствии с итогами предварительного собеседования вы избраны кандидатом на должность педагога-куратора в подготовительном колледже при Университете. Вам предлагается в течение двух декад после получения данного приглашения прибыть на территорию государства Хёнкон для проведения окончательного собеседования и, в случае его успешности, приступить к исполнению должностных обязанностей. Срок предлагаемого контракта: бессрочный.
Условия контракта следующие: зарплата – триста лемов (эквивалент трехсот кайтарских леер или пятидесяти ставрийских бирсов) в декаду; проживание…"
– Таня Владимировна! – напомнил о себе сбас. – Прочитаете еще, успеете, никуда вызов не денется. Хорошие условия, я бы точно не отказался. Но давайте сначала кое-что обсудим.
– А вы читали? – переспросила Таня. – А, ну да…
– Работа у нас такая, сами понимаете, – капитан индифферентно возвел глаза к потолку. – Честно говоря, у нас в ведомстве из-за паладаров полный бардак творится. Никто не понимает, чего от них ждать и чего они вообще добиваются. Вроде бы и не враги, но кто их знает, Чужих… Профессиональная паранойя, никуда от нее не денешься. Начальство нас дрючит, требуя непонятно каких результатов, а у него свое начальство, которое тоже дрючит, и так вплоть до самого… – он многозначительно повел глазами в сторону портрета Народного Председателя. – Все на ушах, а что делать, никто не понимает. Вот и изображаем активность. Конечно, каждое письмо из Хёнкона едва ли не на молекулы разбираем, благо немного их пока.
– Да нет, я не в претензии, – быстро сказала Таня.
– Да и на претензии я бы не обиделся. Все-таки тайна личной переписки нарушена. Могу только извинения принести от лица всей Службы.
– А-а… да-да…
– Ну, Таня Владимировна, я, видно, совсем вас смутил, – капитан поерзал, устраиваясь на стуле поудобнее. – Наверняка вы задаетесь вопросом: что именно мне нужно? Разумеется, вы правы: не полетел бы капитан СБС в Эйград из Асталаны, если бы не острый интерес к вашей персоне, возникший… в определенных кругах. Даже не столько интерес, сколько… хм, ревность.
– Ревность? – искренне удивилась Таня, на мгновение забыв о смущении. – Ко мне?
– Ну, может, я употребляю не вполне верное слово, но… Вот вы сами представьте: три декады назад по Академии педнаук и областным отделам народного образования разослали оповещение о подборе персонала для Хёнкона – на должности воспитателей в колледж и студенческих кураторов. Список требований к кандидатам – на страницу мелким шрифтом, там и стаж, и достижения, и публикации, и даже психологические профили. Тем не менее, на каждое место в Хёнконе уже сейчас подано шесть заявлений. Такие зубры педагогики в свалку бросились – закачаешься, вплоть до маститых академиков. У некоторых наградами вся грудь увешана, статьями и дипломами стены оклеены вместо обоев. А паладары придираются, с каждым в отдельности общаются, и почти всех отсеивают. Пока что лишь восьмерым, если вас с другом не считать, предварительное согласие дали. И что, вы думаете?
– И что? – машинально переспросила Таня.
– Ну вот представьте: заслуженный педагог Ставрии с педстажем в тридцать лет, руководитель кружков, секций или даже целого Центра школьника, получает от паладаров по носу, а какая-то девчонка… уж простите меня, Таня Владимировна, но ваши двадцать два года возраста и год педагогической практики иначе не охарактеризуешь… а какая-то девчонка вот так легко и просто…
Он щелкнул в воздухе пальцами.
– … вот так просто берет и получает работу, за которую полстраны друг другу зубами глотку рвет. Таня Владимировна, вы, судя по отзывам, девушка умная, выводы и сами сделать сможете. Теперь понимаете?
– Да уж… – Таня помолчала, переваривая сказанное. – Но ведь я ни в чем не виновата! И потом, что я могу сделать, даже если меня смертельно ненавидят? Пусть.
– Не пусть, – вздохнул сбас. – Видите ли, многие из отвергнутых обладают очень серьезным авторитетом и большим влиянием в министерстве народного просвещения. А назначение в Хёнкон подлежит утверждению лично министром. Вам могут устроить серьезные неприятности – вплоть до отказа в выездной визе. И тогда вызов, не вызов – значения уже не имеет.
– Ну и ладно, – Таня постаралась придать лицу безразличное выражение, хотя желудок скрутило ледяным спазмом. Неужели из-за глупых обид совершенно незнакомых людей она так и не увидит Хёнкон? – А ваш-то интерес в чем, господин капитан? Почему СБС мной заинтересовалась? Сами же сказали, что я не шпионка паладарская.