— Два стержня в корпусе, — указал куратор на металлические стержни, — красный и черный, которыми можно пользоваться как прилежному ученику, так и хитроумному бухгалтеру.
Илья кивнул головой, но внимания не ослабил, понимая, что весь секрет «авторучки» впереди.
— Запомнил, — едва слышно пробормотал полковник.
Сан Саныч выдвинул шуфлядку в столе и достал оттуда небольшую продолговатую металлическую коробочку.
— А вот эти — запасные, — многозначительно произнес куратор и тут же осторожно вынул из коробочки еще два стержня, почти ничем не отличающихся от обычных стержней, вставленных в корпус авторучки. — Они имеют особенные свойства: с синей риской — бесцветные, то есть исчезающие после написания чернила, а с красной меткой — заправленные ядовитыми химикатами.
Илья с некоторым восхищением посмотрел на запасные диковинные стержни.
— Ручка стреляющая? — уточнил агент.
— Да, — подтвердил куратор, указывая на пружину в корпусе. — Сила полета отделяющегося наконечника до десяти метров.
Илья Маланов одобрительно кашлянул в кулак и откинулся на спинку стула.
— Отлично! — воскликнул полковник, похвалив чудо‑технику; правда, в его голосе не было радужных красок, — Однако надеюсь, мне не пригодятся все эти заумные штучки.
Сан Саныч неуверенно пожал худыми плечами.
— Я тоже надеюсь, — протяжно вздохнул куратор, — но, как говорят, береженого Бог бережет!
— Эти же слова «береженого Бог бережет» говаривала монашка, натягивая на свечу презерватив, — добавил Маланов.
Генерал Курочкин никак не отреагировал на замечание собеседника, а с серьезным видом ответственно заявил:
— Но главное в этой ручке — предупредительный сигнал!
Илья не понял и посмотрел на куратора:
— Сигнал?
— Да, — подтвердил Сан Саныч и протянул ручку любознательному агенту. — Положи ее во внутренний карман.
— Эксперимент, — улыбнулся инструктор.
— Вроде того, — усмехнулся в ответ генерал Курочкин, предвкушая результат эксперимента.
— Ладно, — снисходительно вздохнул Илья, спокойно взял предложенную авторучку и, ничего не подозревая, аккуратно положил ее во внутренний карман.
— Я готов, — заявил пенсионер и расслабился.
Пожилой куратор, достав из той же загадочной металлической коробочки маленький, такого же благородно — серебристого цвета пульт, решительно нажал на красную кнопочку.
— Ур-у-т-т… — неожиданно не то застрочило, не то заурчало где‑то внутри у Маланова. — Урр-ту-ту-ту!
Илья невольно дернулся и, слегка покраснев, вынул авторучку, на которой мигало красное пятнышко.
— Ну и сигналы… — смущенно воскликнул Маланов.
— Зато надежно, — серьезным тоном ответил куратор, — а главное, весьма правдоподобно и естественно. Так вот, как только они прозвучат, значит, твое дело — дрянь и необходимо срочно выходить из игры.
Илья недовольно вздохнул.
— Ну, вы бы еще туалетные звуки записали вместо позывных, — усмехнулся инструктор и смущенно покачал головой.
Сан Саныч изобразил на своем лице полную готовность к исполнению пожелания агента.
— Две секунды, — произнес генерал. — Тогда уж ни у кого не возникнет вопросов к тебе и ты со спокойной душой удалишься из опасного места.
— Это уж точно, — усмехнулся инструктор, — со спокойной душой и багровой совестью!
Генерал Курочкин беспомощно развел руками.
— В нашем деле, Илья Алексеевич, иногда пусть лучше лопнет совесть, чем мочевой пузырь, — назидательно заметил Сан Саныч.
Полковник в принципе был согласен с куратором и не стал больше спорить с ним, а просто покорно тряхнул головой и закурил сигарету. Генерал Курочкин в основном посвятил своего агента во все подробности предстоящей операции и пожал на прощанье руку:
— Вперед, товарищ «троянский конь»!
— Александр Александрович, — улыбнулся полковник, — прошу заметить, что троянский конь — это мирная лошадь, беременная врагами.
И они оба рассмеялись.
Глава 15
Когда Илья оказался в родном дворе возле своего подъезда, он оставив машину в дальнем углу уютного дворика, решил немного пройтись и, не торопясь, медленно побрел по мокрому асфальту, слегка припорошенному серым снегом.
Полковник чертовски устал за эти последние несколько дней и решил после прогулки принять горячую ванну, в которой можно на время забыть обо всем на свете. Впрочем, возможность пройтись по свежему воздуху и подышать полной грудью постепенно стала доставлять Маланову наслаждение.