По поводу Польши… что тут скажешь? Она подписала пакт о ненападении с нацистской Германией в январе 1934 года, отказавшись от советских предложений о сближении. Министр иностранных дел Бек полагал, что Польша сможет всех перехитрить и купить себе десяток безопасных лет. Бек никого не слушал. Литвинов пытался предупредить его о том, что польская политика — безумие, но министр отказался его слышать. Остальные видели более ясную картину: дипломаты по всей Европе говорили, что Польша выбрала себе опасную компанию. Румыны, чехословаки и французы пришли к тем же выводам. Бенеш, Титулеску, Мендрас, Литвинов, Стомоняков, Потемкин и Сталин полагали, что Польша идет на смертельный риск. Польша сговорилась с нацистской Германией, а Бек стал «лакеем» Гитлера. Заискивать перед Берлином было бесполезно, поскольку, если Гитлер решил бы реализовать свои территориальные претензии к польскому правительству, неизбежным результатом стал бы «четвертый раздел» Польши. Тут к гадалке не ходи — и так понятно, что Польша обречена. Эта судьба была ей уготована задолго до 1939 года. Когда Бек слышал такие комментарии, он криво улыбался: поляки, мол, лучше знают свои интересы. Вообще-то нет. Пока что польское правительство саботировало советскую коллективную безопасность и взаимопомощь, в особенности в Бухаресте (охотясь за Титулеску), а также в Берлине, Лондоне и Париже. Везде, где могли, поляки вставляли СССР палки в колеса.
Одним светлым пятном стала отставка Лаваля в начале 1936 года — еще одна одинокая падающая звезда, быстро сгоревшая в суматохе дебатов во французской Палате депутатов о ратификации франко-советского пакта. Ратификация пакта стала пирровой победой. Одобрение документа-пустышки привлекало все больше и больше сторонников внутренней оппозиции. Можно подумать, Франция могла бы обойтись без своего самого могущественного европейского союзника. Какая трагедия! Так распалась советская система коллективной безопасности и взаимопомощи. США вышли из игры, так же как и Италия и Великобритания. Франция держалась, но искала уважительный повод, чтобы уйти (в случае с Лавалем не такой уж и уважительный).
А потом для всех начались страшные потрясения. Не прошло и трех месяцев от 1936 года, как вермахт вошел в демилитаризованную Рейнскую область и устроился там как у себя дома. Франция и Великобритания даже не попытались вышвырнуть немцев. Для бездействия было много причин. Британцы не были готовы к войне. Французы боялись, а начальник штаба генерал Гамелен подсчитывал каждого немецкого солдата два или три раза, чтобы оправдать бездействие численностью вермахта. Франция, вероятно, и решилась бы что-то предпринять, но только вслед за англичанами, а те под руководством Идена предпочитали не воевать с вермахтом, а грезить о соглашении с Гитлером. Таким образом, верховное командование Германии смогло спокойно укрепить рейнскую границу с Францией, ликвидировав потенциальный плацдарм, откуда французская армия могла бы прийти на помощь своим союзникам в Центральной и Восточной Европе. Не стоит думать, что эта капитуляция прошла незаметно для Праги, Бухареста, Белграда и Варшавы, но британские и французские правящие элиты (за исключением Манделя), кажется, не понимали, насколько неприятно они выглядят в глазах этих стран. Францию больше нельзя было считать сильным и надежным союзником. Она капитулировала и легла к ногам англичан, отдав внешнюю политику им на откуп. Во Франции были сильные лидеры, такие, как Пери слева или Мандель справа. Не все французы были готовы сдаться. Но они не могли раскачать правящие элиты, по крайней мере эти двое: коммунист и еврей, противостоявшие орде французских «пацифистов». Этим зрелищем наслаждались в Берлине, но в других столицах его находили душераздирающим. Литвинов, прийдя в ужас, попытался придумать наилучшую возможную трактовку этих событий, которые шли вразрез с интересами СССР. С учетом советского восприятия нацистской угрозы европейскому миру и безопасности, какой ему или Сталину еще оставался выбор?
Подумать только! Советская сторона наивно пыталась заставить западные страны возродить Антанту времен Первой мировой войны против еще кайзеровской Германии. Советские лидеры отказались от марксизма? Вовсе нет, просто они видели в Гитлере угрозу миру и безопасности в Европе. В «Майн кампф» Гитлер кратко изложил свой план установления господства во всей Европе. СССР пытался объяснить, что либо следует объединиться против этой угрозы, либо придется принять немецкую «Срединную Европу». Однако советские призывы остались без внимания. Европейские элиты не верили тому, что видели собственными глазами или о чем читали в «Майн кампф». Потенциальные участники антинацистской коалиции откололись один за другим.