Чтобы данная книга оформилась и обрела окончательный вид, должно было пройти время. Впервые к материалам 1930-х годов из архива французского МИД и других парижских фондов я обратился примерно в 1990 году. Затем я отправился в город Кью графства Суррей, в британский Национальный архив, а также в Москву, где после 1992 года стали постепенно рассекречивать архивные дела этого периода. В Архиве внешней политики Российской Федерации дела то открывались, то закрывались, потом открывались вновь. Есть подозрение, что архивариусы не очень понимали, что именно в этих папках, потому не спешили давать к ним доступ. Рассекречивание материалов — это всегда праздник. Не стану раскрывать всех подробностей своей работы в Москве, но помню, как однажды мне на стол легло с десяток дел. Это было 26 лет назад. Я пришел в неописуемый восторг: можно было приступать к работе. И в этой работе, как и в жизни, случались не только взлеты, но и падения. Так, однажды мне отказались выдать запрошенные дела. Я помню, как от моей настойчивости архивариус АВПРФ пришла в ярость и на весь зал запричитала, мол, что он себе позволяет! «Мне бы только взглянуть на дела» — продолжал настаивать я, точь-в-точь как сержант полиции в одном американском сериале. Порой в беседе с архивариусами без чувства юмора никак.
Не подумайте, что жалуюсь, просто я привык рыть как можно глубже. Я, как бы сказали французы, архивный крот, и я не успокоюсь, пока не доберусь до самых тайных глубин… если, конечно, сумею. Читатель уже понял, что я предпочитаю эмпирический подход. Меня слабо интересуют исторические «теории», умопостроения, не подкрепленные обоснованными доказательствами и по возможности архивной базой. Я ознакомился с большим количеством материалов, но их никогда не бывает достаточно. Добавлю еще, что российские власти в последние годы очень поспособствовали моей работе, выложив значительное количество дел и подборок документов в онлайн-доступ — я смог продолжить изучение московских фондов из своего кабинета в районе Пьерфон провинции Квебек. И в пандемию COVID-19 наличие такой возможности имело для меня решающее значение. Терпение, настойчивость, вежливость и удача — вот слагаемые успеха архивно-исследовательской деятельности, будь то в Москве или где бы то ни было.
От работ большинства моих коллег мое исследование отличает скрупулезный подход к изучению прямых источников по советской внешней политике. Благодаря обнаруженному мной материалу, становятся возможны новые интерпретации отношений СССР с Западной Европой и США. В данной книге рассматривается период с 1930 по 1936 год. В следующих частях мы охватываем периоды 1936–1939 и 1939–1941 годов. Я делаю упор на отношения СССР с западными державами, а также на предпосылки и начальный этап Второй мировой войны и Великой Отечественной войны. В книге читатель встретит упоминания исторических персонажей, известных и не очень. Каждый из них сыграл свою роль в цепочке трагических событий, приведших в 1936 году к Гражданской войне в Испании, в 1939 году к войне в Европе, в 1941 году к нацистскому вторжению в Советский Союз.
Я всемерно обязан людям, тем или иным образом оказавшим мне помощь в работе над материалами европейских архивов. Основная заслуга здесь принадлежала и принадлежит архивариусам. Целое поколение архивных работников, с которыми свела меня жизнь на начальном этапе моей долгой работы, давно на пенсии или уже не с нами. Я никогда не забуду ту отзывчивость и доброту, которую они проявляли к вашему покорному слуге на протяжении долгих лет — если быть точным, на протяжении полувека! Взять хотя бы Анну Николаевну Залееву, которая долгие годы руководит АВПРФ и помогает мне безотказно. Я помню, как впервые встретился с ней в комнате отдыха по соседству с читальным залом; помню этот оценивающий взгляд и мелькнувшую на лице улыбку — и ответную на моем. Госпожа Залеева урегулировала вопрос авторских прав на фотографии советских и европейских дипломатов, которые опубликованы в данной книге. Было бы огромным упущением не поблагодарить легендарного Сергея Витальевича Павлова, работника АВПРФ, который сейчас на пенсии. На протяжении целого поколения он терпеливо выступал посредником между исследователями, желающими получить доступ к как можно большему количеству дел, и архивариусами, которые порой не слишком охотно шли им навстречу. В моих исследованиях в Москве мне помогали также Надежда Михайловна Баринова, директор Историко-документального департамента Министерства иностранных дел РФ, и ее коллеги Игорь Владимирович Фетисов, Андрей Сергеевич Романов и Виктория Николаевна Фролова. А также отвечающая за работу читального зала АВПРФ Мария Анатольевна Донец.