-Девушка.-на этот раз голос донесся со стороны водителя.-Может стоит позвонить в девять один один?
-Нет, не стоит!-отмахнулась она.-Просто это был очень-очень плохой сон,-пожала плечами девушка-подросток и посмотрела на незнакомца, который, после всего, вновь сел возле неё.-Я, наверное, вас напугала?!
-Не меньше, чем всех остальных.-ответил парень и наконец стянул с головы кепку, которая так мешала ей рассмотреть его лицо.
Он был молодым, это она подметила сразу же, наверное, ему было чуть больше двадцати лет, блондин со слегка квадратным лицом и острыми, щетинистыми скулами. Волос незнакомца, из-за недавно стянутой с головы кепки, забавно торчал в разные стороны, он имел приятный пшеничный оттенок, на фоне которого его кожа казалась еще бледнее, а голубые, как дневное небо, глаза — ярче.
-Позволь узнать, что же тебе приснилось, если, конечно, это не секрет?-поинтересовался мужчина, наблюдая, как Сиера потирает грудную клетку в том месте, где однозначно уже начал проявляться новый след от ножа.
-Боюсь, вы сочтете меня еще большим психом, чем сейчас.-ответила она.
-Больше уже некуда.-усмехнулся он.
-Ну, если вам действительно интересно, то мне совсем не сложно. Дело в моих сверхъизвращенных снах, в которых я вижу, как умирают невинные люди. По началу мне казалось, что это всего лишь моя бурная фантазия, связанная с моим увлечение к ужастикам, но потом, в какой-то момент, я начала сомневаться — люди, которые умирают в моем сне, знают, что я их вижу, некоторые даже пытались со мной заговорить, о чем-то предупредить, но даже это не так ужасно, как то, что я чувствую их боль, чувствую их страх.-ответила она, посмотрев в глаза незнакомца, пытаясь отыскать в них слова: «сумасшедшая» или «чокнутая», но в них читалось лишь понимание, что несомненно заставляло ее сомневаться в ясности ума соседа.-Самое забавное — после каждого убийства на моем теле появляются странные отметины в местах, куда бил убийца, именно там каждое утро я обнаруживаю кровавые отеки, с каждым днем меняющие свои оттенки, словно хамелеон.
-Значит у тебя на теле появляются отметины?-уточнил парень, удобней разместившись на кресле.
-В общем, да.-подтвердила она.-Даже сейчас я чувствую боль в спине, а грудь,-Сиера сделала паузу,-ощущение, словно её вскрывают прямо сейчас.
-Паршиво.-точно подметил мужчина и откинулся на спинку.-Кстати,-его шепот заставил девушку внимательно взглянуть на незнакомца,-мое имя Сет.
-Сиера.-машинально выдала она.
-Сиера.-повторил он, словно пробуя на вкус её имя.-Красивое и достаточно необычное имя, как раз для такой необычной и красивой девочки, как ты!
-Красивой? Вам показалось,-ответила она, и мужчина усмехнулся.
-Куда держишь путь, если не секрет?
-В небольшой городишко под названием Дедсток к своему, так называемому, отцу.
-Решила сменить обстановку?
-Конечно не мешало бы, но, увы, затея с переездом была сугубо идеей моей матери — она посчитала, что отцовское воспитание сделает из меня нормального человека.-ответила она и, как обычно это делает, когда возмущена, закатила глаза.
-И что же ты могла такого сделать, что тебе требуется отцовское воспитание?
-Избила своего одноклассника.
-Уверен, он заслужил?!
-Еще бы.-ответила она.-Я, конечно, не могу похвастаться дружескими отношениями с моей матерью, но я никогда и никому не разрешу о ней плохо высказываться — она моя мать и если кто и будет говорить в её адрес плохие слова, то только я.-возмутилась девочка.-Простите, я, наверное, вам надоела своей болтовней?! Не знаю, зачем я вам все это рассказываю.
-Ну, наверное, потому что я спросил, а, во-вторых, потому что незнакомому человеку намного проще раскрыться, чем кому-то из близких.-ответил Сет.-Если тебе станет легче, я расскажу тебе кое-что о себе. На самом деле ты даже не представляешь, насколько я тебя понимаю — конечно, у меня не было снов, где я наблюдаю за смертью людей и на моем теле однозначно не появлялось отметин, но я вырос в приемной семье и знаю какого это иметь трудные отношения с семьей. Люди, которые меня усыновили, помимо приемных, имели так же и родных детей, которые уж очень сильно любили издеваться над нами, унижать, оскорблять, избивать, а мои приемные родители только то и делали, что поощряли такое их поведение, хвалили и нисколько не пытались нам помочь. Вечная война меж сиротами и детьми, имеющими родителей, это нормальное дело и никогда не сулило ничего, кроме оскорблений, но вот дети моей семьи были другими — жестокими. Это случилось достаточно давно, когда один из моих старших братьев кинул новенького в старый колодец во дворе нашего дома — обыкновенный ритуал для новеньких никогда не заканчивающийся ничем опасным, разве что шоком и паническими атаками. Но тот день был особенным — зима была снежной и, когда снег, с приходом весны, растаял, воды в колодце прибавилось и мальчишка, которого он туда кинул, как оказалось, совсем не умел плавать в свои-то полноценных шестнадцать лет. Я пытался ему помочь, правда, но мой старший брат не позволил мне этого сделать, он прижал меня к каменному бортику колодца и заставил меня смотреть на то, как этот новенький тонет, умоляя меня ему помочь. Но, увы, я ничего не мог поделать, не мог помочь бедолаге — я просто стоял и ждал, когда тот умрет, - все лучше, чем умереть в одиночестве. Когда мальчик утонул, мой брат, Роб, отпустил меня, а своим родителям рассказал, что это я утопил мальчишку ради забавы. Это дело как-то быстро замяли, мне кажется, что мои родители догадались, что не я был убийцей, но нужно было от меня избавиться и как можно скорее, чтобы, не дай Господь, я не проболтался. За это меня сочли невменяемым, поместили в один из худших детских домов Вашингтона, где меня избивали лишь за то, что я просил есть, а один из моих воспитателей — пожилая женщина, ты не поверишь, вытолкнула меня из окна, когда я пытался добыть лекарства для своей подруги — соседки по комнате, которой не посчастливилось захворать. В ту ночь я сломал руку, ногу и проткнул легкое куском стекла — врачи говорили, что я родился в рубашке.