Молвил Адам: «Дружище, спаси нас Христос,
Заплати им, чтоб каждый побольше унес!
Я ж в дверях постою и сбежать им не дам —
Не сполна мы грехи отпустили гостям». —
«Ты, покуда я здесь, уходить не моги,
Стой у двери, пока раздаю я долги.
Все на месте останутся, сколько их есть,
Чтобы проще нам было гостей перечесть».
Молвил Адам: «Им зла не чини-ка, постой!
Кровь не лей из почтения к Церкви святой.
Нам тонзуры придется, мой друг, поберечь —
Только ноги сломай, руки выбей из плеч!»
Заходили дубинки в могучих руках,
И узнали церковники подлинный страх.
Слуги верные их по домам повезли:
Уложили в телеги и скрылись вдали.
И один из священников молвил: «Беда!
Сэр аббат! Для чего мы стремились сюда?
Ехать в гости — совет был, ей-богу, дурной,
Пробавлялись бы дома водицей одной!»
Всю их шатию Геймлин судил, как умел.
Был хозяин в смятенье, от ужаса бел.
Геймлин живо с дубинкой к нему подскочил,
Крепко стукнул по шее, и наземь свалил,
И хватил по спине, аж хребет поломал,
И, навесив оковы, с усмешкой сказал:
«Посиди-ка, сородич, как я, на цепи,
Остудись-ка чуть-чуть и нужду потерпи».
Так от недругов Геймлин очистил свой дом,
И уселись друзья отобедать потом.
Из любви, ну а может, боясь тумаков,
Им любой услужить за столом был готов.
Жил шериф недалече, миль этак за пять,
И к нему поспешили соседи сказать:
Геймлин с Адамом, мол, беспощадной рукой
Бьют и ранят людей, нарушая покой.
И собрал он тогда поскорее отряд.
Вот уж к Геймлину новые гости спешат.
ПЕСНЬ ПЯТАЯ
Подходите, послушайте — Бог вас храни, —
Как наш Геймлин-храбрец проводил свои дни.
Двадцать пять удальцов, смельчаков, забияк
В дом к шерифу явились и молвили так:
Геймлин с Адамом будут, мол, пойманы враз,
Пусть шериф лишь изволит отдать нам приказ.
Он изволил; те дружно отправились в путь,
Но захочет ли Геймлин им дверь отомкнуть?
Стук заслышав, привратник явился на зов,
Долго в щелку глядел, не снимая засов,
И нежданным гостям предложил погодить —
Не хотел верный сторож измену творить.
Он оконце, опаски отнюдь не тая,
Приоткрыл и спросил: «Что вам нужно, друзья?»
Закричали приезжие вдвадцатером:
«Отворяй! Мы явились и, значит, войдем!»
«Говорите, что надо! — слуга произнес. —
А не то не пущу вас, свидетель Христос!»
«Коль хозяин твой дома и друг его с ним,
Поскорей повидать мы обоих хотим».
Сторож молвил: «Покамест постойте-ка там,
Я схожу к господину и весть передам».
Побежал он быстрее: «Господь помоги!
Сударь Геймлин, за вами явились враги!
Лиходеи шерифа стоят у ворот.
Вам от них не укрыться, расправа вас ждет».
Геймлин крикнул: «Не трачу я попусту слов!
И удачу вполне испытать я готов.
Пусть подольше они у ворот постоят,
Ведь сыграть с ними шутку, ей-богу, я рад».
Геймлин молвил: «Эй, Адам, сюда поскорей!
Жаль, врагов у нас много и мало друзей —
Наши недруги нынче собрались и ждут,
Чтоб над нами устроить неправедный суд».
Адам молвил: «Не станем же медлить мы, брат!
Коль тебя подведу я, дорога мне в ад.
Мы приветим незваных гостей, не чинясь,
И поспать не один тут уляжется в грязь».
Юный Геймлин выходит из тыльных ворот
И с оглоблей к нахальным пришельцам идет.
Верный Адам дубину берет попрочней,
Чтобы, другу под стать, позабавиться с ней.
Четверых тот повергнул, да Адам двоих,
Остальные бежать припустились от них.
Адам крикнул вослед: «Как не совестно вам?!
Не допили вино, а уже по домам!»
Те ответили: «Ваше вино не про нас!
Аж мозги от него вытекают из глаз!»
Молвил Адаму Геймлин, боец удалой:
«Вижу, едет шериф с пребольшою толпой.
За советом к тебе обращаюсь опять:
Наши головы с плеч пожелает он снять».
Адам другу ответил: «Таков мой совет:
Нам с тобой оставаться здесь больше не след.
В лес умчимся, покуда не пойманы мы,
Ведь в лесу веселей, чем во мраке тюрьмы».
Обнялись в знак согласия два удальца
И, отведав еще на дорожку винца,
Прихватили пожитки и скрылись вдвоем.
Сэр шериф заявился в притихнувший дом,
Поискал он повсюду, наведался в зал,
Труса — старшего брата в цепях увидал,
И, узнав, что изведал тот множество бед,
Приказал излечить бедолаге хребет.
Пусть изменник стенает себе «ох» да «ах»,
Мы покуда расскажем о наших друзьях.
Геймлин бродит по лесу украдкой с утра.
Адам думает: «Что-то измыслить пора».
Он промолвил: «Признаюсь, сынок, что, ей-ей,
В экономах мне прежде жилось веселей.
Я с ключами б охотно возился опять,
О сучки надоело одёжу мне рвать».
Друг ответил: «Печаль свою, Адам, забудь.
Многих смертных на свете гнетет что-нибудь».
Так стояли они, размышляя о том,
Вдруг людской разговор услыхал эконом.
Геймлин, стоя под тенью зеленых дубов,
Заприметил семь дюжин лихих молодцов —
Пировали в чащобе они у огня.
Геймлин молвил: «Ты, Боже, спасаешь меня!
Испытанья окончены, знаю, для нас,
Сытный ужин, мой друг, я увидел сейчас».
Тут и выглянул Адам из сени лесной,
И, еду усмотрев, был он рад всей душой.
Он в невзгодах на Бога всегда уповал,
Но без пищи давненько уже тосковал.