Но его слова уже никого не волновали. Все остальные полицейские, бросив незаконченные дела и оставив задержанных, сорвали жетоны и бросили их в кучу к ногам Джонсона и Магдэгара.
Управление опустело.
Взгляд Магдэгара упал на одного из задержанных, судя по внешним признакам — одежде, нечесанной малиновой гриве, из банды Плашера. Он уже бочком пробирался к двери в надежде улизнуть. Магдэгар направил на него пистолет:
— А ну, сюда, урод!
Кривляясь своей изуродованной физиономией, ухмыляясь ртом, в котором не хватало не менее половины зубов, бандит подошел.
— Слушай, ты! — Магдэгар брезгливо поморщился. — Ты и твои друзья, вы не хотели бы заработать немного денег?
Подонок взглянул на Магдэгара. Торжествующая улыбка мелькнула на звероподобной роже, но тут же исчезла.
Ника долго блуждала по лабиринтам подземных ходов, но выйти из здания никак не удавалось. Все выходы были завалены грудами металлической арматуры, некоторые — закрыты тяжелыми решетками, отодвинуть которые у нее не хватало сил. Это было похоже на настоящую западню.
Все тело девочки ныло и болело — в этих узких вентиляционных коридорах она могла только ползать или лежать.
Ника посмотрела наверх, туда, где почти у самой ее головы протянулись провода в пластмассовой оболочке. Ника освободила от изоляции небольшой участок провода, подключила к нему свой мини-компьютер и нажала кнопку.
На экране появилось привлекательное лицо дикторши, которая передавала последние новости:
— Три монахини и пятеро гражданских лиц стали жертвами Робокопа, который несколько дней назад взбунтовался, и теперь действует против гражданского населения. Особенно он активен в районе Кадиллак-Хайц, — девушка сделала паузу. Потом встала, швырнула листок с текстом и закрыла лицо руками. — Я больше не могу читать это вранье! — закричала она.
Ника подсоединилась к другому проводу.
На экране появилось помещение диспетчерской службы реабилитационной группы. На месте одного из диспетчеров сидел Магдэгар:
— Внимание! Говорит «Большой»! Всем подразделениям! Раздать оружие подонкам, действия их не ограничивать!
На другом экране Ника увидела Мэри, одиноко сидящую в комнате, больше похожую на камеру. Внезапно она вскочила и крикнула:
— Убийцы! Сукины дети! Мразь!
— Как приятно слушать тебя, милочка, — раздался издевательский голос Магдэгара.
Ника быстро отключила компьютер и поползла вперед по коридору в поисках выхода.
Большой Сэм и Марено шли по улице, где на каждом столбе были расклеены листовки-обращения к жителям Кадиллак-Хайца о выселении их из занимаемых домов. Это была на редкость убогая улица, грязные фасады домов которой украшали только пожарные лестницы. Мусорные ящики теснились на тротуаре. Фонари с разбитыми стеклами были отключены. В конце улицы было несколько лавчонок с грязными витринами.
— Ну, что дальше? — угрюмо спросил Марено.
— Что, «дальше?» — посмотрел на него Сэм.
— Все! Игра окончена!
— Будет болтать! — оборвал его Сэм. — Берта говорила, что нужно продержаться еще немного.
— Увы, Берта убита…
В этот момент они услышали сирены полицейских машин. Звук нарастал. Марено и Сэм забеспокоились. Через минуту они увидели с десяток черных полицейских машин, свернувших на их улицу. На середине они остановились, из них стали выходить вооруженные полицейские. Первым вышел сержант Рик. Он поднял вверх обе руки и заговорил:
— Внимание! Через сорок минут в квартале начнется бойня. Женщины и дети прячьтесь в подвалы. Мужчины, берите в руки оружие, будете помогать полиции! Все вы отныне зарегистрированы в качестве помощников начальника полиции этого округа. Пора показать им, что мы в состоянии защитить себя.
Марено и Сэм подошли к Рику и пожали ему руку. Улица начала наполняться вооруженными мужчинами.
Через некоторое время раздались дикие вопли. На них надвигалась отвратительная орда, жаждущая крови.
— Ну, вот и они, — сказал Марено.
— Не стрелять до особого распоряжения, — приказал Рик.
Мэрфи спустился в подвал. Он знал этот путь — отсюда кратчайшая дорога до базы повстанцев. Но как только Мэрфи вошел туда, как к нему со всех сторон бросились полисмены реабилитационной службы. Все они держали оружие наготове. К Мэрфи вышел офицер:
— Ты арестован, Робокоп, я предлагаю…
Он не договорил. Не ожидая ничего хорошего, Мэрфи выскочил в окно. Матовые стекла брызнули тысячами осколков, а от металлической оконной рамы отлетел солидный кусок. Мэрфи почти добежал до двери, как вдруг створки с грохотом сомкнулись перед ним. Топот бегущих ног навел на мысль, что он попал в ловушку.