Аль Пачино
Жаль, что вы это уже не прочитаете.
Ваш скафандр не предназначен для чтения или даже примитивного считывания чего-либо серьёзного.
Много мудрецов породила Земля, предполагаемая колыбель Человеческой Цивилизации.
Мудрецов, рождённых на других планетах Солнечной Системы, а также на астероидах и блуждающих в Космосе станциях, родилось гораздо меньше. Но, они тоже были мудрецами и изрекали мудрости, которым должны бы следовать люди, а за ними и роботы.
Но, с увеличением мудрых высказываний людям становится всё хуже и хуже, всё труднее и труднее выживать. Про роботов, кроме самих роботов, никто и не думает.
Как так произошло, что тысячелетиями мудрецы пытаются учить, что надо делать для достижений счастья, благоденствия, равенства и прочих социальных хорошестей, а люди не учатся!?
Даже цивилизация роботов, если она возьмёт из человеческой, прародительской, хоть один закон, хоть одну мораль, может скатиться в хаос коррупции и взяточничества.
Коррупция и взяточничество – это, конечно же масло масляное, так как не может быть взяточничества без коррупции, а вся коррупция подпитывается практически на сто процентов взяточничеством.
Формы взяточничества могут быть настолько изощрёнными и даже изысканными, что вы уже не отличите взятку от подношения или от пожертвования на благородные дела…с виду – благородные, а на самом деле, прикрывающие абсолютное неблагородие персонажей, прячущихся за лозунгами благородства, патриотизма и государственности.
Геркулекс Ираклиевич ещё раз осмотрел своё новое приобретение – портативный, но шикарный октацикл с функциями гравилёта, похлопал его воронёный бок, нажал на руле несколько кнопочек, покрутил пару рычажков.
Затем он с любовью и заботой полил из фарфоровой леечки две карликовые венерианские сосны.
После этого трепетного ритуала он нежно погладил колючий ядовитый панцирь маленького марсианского черепашонка, погрозил этой чудесной, но смертельно опасной для человека редчайшей внеземной твари своим пальчиком последней генетической популяции метало-органоидов.
Чувствительными датчиками наполнения ёмкостей всякими жидкостями определил уровень воды в ванне, запустил туда два флакона самой дорогой пены, снял уже немного истоптанные любимые олимпийские тапочки, бериллиево-титановым носком своей новой стопы потрогал воду, определил в ней полное отсутствие хлорки и других вредных для здоровья веществ, и плюхнулся всем своим обновлённым телом в этот уголочек Рая.
Перед погружением он попросил свою жену Брунгигльду не беспокоить его хотя бы один средний отрезок земного времени и присмотреть за кошечкой, пока он нежится в ванне, чтобы она не прогрызла инопланетному зверьку его шипастый панцирь.
Геркулекс, как расшалившийся ребёнок, оставшийся в ванной без мамы, с чувством глубокого удовлетворения и нескрываемого блаженного восторга шлёпал по пузику.
Неопытный не смог бы с первого взгляда определить, что в ванне плещется не человек, а нечеловек: всё - в пене, тело – в ванне, брызги – в разные стороны и по стенкам, довольное повизгивание и смех…почти смех. Но, повизгивание было точь – в точь.
Со смехом Геркулекс очень долго работал, пока ему это не надоело, и он не купил специальный смеховой осциллятор и не укрепил его на выходе из ротового отверстия.
Точнее, из отверстия, которое у людей называется ртом.
Новые пальцы были гораздо чувствительнее предыдущих – по нейрофизиологическим пороговым характеристикам где-то раз в пять, - и реагировали на каждый пузырёк, посылая импульсы в сопроцессор удовольствия, который робот приобрёл в день после получения второй взятки. Не удержался и приобрёл в тот же день, за что ему Вельзебол сделал очень строгое замечание с угрозой расторгнуть договорённости и со словами, закодированными в отдельном послании: поспешишь, даже робота насмешишь.
Робот долгое время не мог до конца расшифровать несколько тайных посылов этой, в общем-то простой фразочки.
Да, экстрасенсорные пальчики залпами слали импульсы прямиком в центральный процессор, даже минуя сопроцессор! Только к одному указательному пальцу этого чудо-устройства, разработанного роботами-учёными пиратской станции на внешней орбите Нептуна, Геркулексу пришлось прикупить специальную программу управления.
Без неё палец постоянно пытался самопроизвольно залезть во все отверстия головы робота. А таковых было более двадцати! И одно из них – reset! Правда, оно было укрыто плотной мембраной, но пальчики были уж больно шаловливыми.