Клеть дернулась и стала подниматься, хотя сверху ее не поддерживали никакие веревки. Там, конечно, мог бы быть какой-нибудь гидравлический привод, но Эмили знала, что клеть движется, повинуясь магии.
Они добрались до вершины утеса, где стену дома от обрыва отделяла лишь узенькая полоска камня. Дверца с противоположной стороны клети отворилась, и Села, выйдя наружу, пошла по этой полоске, время от времени легонько постукивая костяшками пальцев по стене дома. Потом прошептала, не скрывая раздражения:
– В стенах железо, и через них мне не пройти. Досадно, хотя этого следовало ожидать.
– Эти средства защиты вы имели в виду? – спросила Эмили. Не все истории про магию были в равной степени правдивыми, но то, что в них рассказывалось про железо, было истиной: с железом фее никак не совладать.
– Да, – ответила Села. – Но ведь здесь должна быть и обычная дверь.
Она прошла до угла дома, не обращая ни малейшего внимания на то, что справа от нее разверзлась пропасть глубиной в четыреста футов. Эмили пробиралась вдоль стены гораздо более осторожно и медленно. Особого страха высоты у нее не было, но в этих обстоятельствах он не мог не появиться. Завернув за угол дома, подальше от обрыва, она почувствовала себя гораздо лучше. Перед ней простиралась пустая голая равнина, словно нарочно очищенная от всего, что могло бы привлечь взгляд. Но и с этой точки дом выглядел не менее внушительно. Они вышли к фасаду и нашли массивную деревянную дверь, обитую полосами черного железа.
– А вот с этим я сладить смогу, – проговорила Села и приложилась ладонями к дереву между железных полос.
Через несколько мгновений из дерева показались маленькие шляпки грибов – сперва несколько, потом побольше, а затем грибница ощетинилась сотнями белесых телец. Дерево стало быстро гнить, дверь провисла, и Села принялась бить по ней своими башмаками, выбивая клубы пыли и трухи. Вскоре от двери остались только перекрестье железных полос, за которым открывался коридор.
– Будьте столь любезны, расчистите проход, – попросила Села.
Эмили потянула за железные полосы, которые были прикреплены к петлям, и отбросила их в сторону. Села заглянула внутрь, в обшитую деревянными панелями прихожую с вымощенным узорчатой плиткой полом.
– Чувствую, придется иметь дело со стражей, – хмыкнула она. – Из Королевства туманов. Похоже, Рудольф заключил политический союз с врагами нашей Королевы.
– Что это за Королевство туманов? – осведомилась Эмили.
– Страна чудовищ. Хотя они говорят то же самое про Королевство фей.
– Вы можете их победить?
– Увы! Ни меч, ни магия мне не помогут. Я знаю, Сестра Меллифера могла убедить вас в том, что наш Народ всемогущ. Но наши силы ограничены природной магией. Мы можем очаровывать и производить лишь незначительные изменения реальности – делать прокисшим молоко, изгибать пространственно-временной континуум. Всякое такое. Но победить жителей Королевства туманов я не могу – это выходит за пределы моих возможностей.
Она помолчала и, не скрывая своей досады, продолжила:
– Я надеялась, что мы все устроим без лишнего шума, но, похоже, без подкрепления нам не обойтись. Нельзя дать Рудольфу время упрочить свое положение.
– Подождите, – сказала Эмили. – Вам нужны воины? Даже если Ллифир у них в плену, все живые книги они вряд ли забрали, особенно самые хитрые – те, что любят прятаться по темным углам…
Эмили тронула амулет и произнесла заклинание.
И тут же потрепанный том в обложке черной кожи упал в ее протянутые руки. Она открыла книгу, что-то прошептала, склонившись к страницам, и в мгновение ока книга исчезла, а вместо нее перед Эмили вдруг очутилась согбенная женщина в платье из мха, с зелеными волосами и глазами, напоминающими серую речную гальку. Пальцы ее заканчивались когтями, каждый из которых отличался своим цветом и материалом – янтарь, слоновая кость, обсидиан, серебро, изумруд, дерево и еще что-то, что Эмили не смогла определить.
– Кто это? – спросила Села.
– Она никогда не называла себя иначе, кроме как «Неклассическая война: пособие».
– Иногда Эмили зовет меня Конни, – проговорила книга голосом низким и хриплым. – Вы знаете, почему Народ хочет опустошить библиотеку, Эм? Пока мы, живые книги, не организовались, они успели вынести половину. Мы устроили линию обороны и держим расхитителей подальше от нижних хранилищ. Но, боюсь, это дело времени, и скоро солдаты пробьются и туда.
Живые книги, общим числом около пятидесяти, были странными созданиями, способными принимать и гуманоидные, и самые чудовищные формы – в зависимости от содержания и собственных склонностей. Все вместе они составляли значительную силу, но Эмили содрогалась от мысли, что во время битвы эти бойцы могут быть сильно повреждены. Эти книги она считала почти своей семьей, хотя многие из них были на целые столетья старше, чем она.