– Детишки захотят со всех сторон обойти Древо, когда, испытывая восторг, будут рассматривать его обитателей, – сказал он своим густым, как из бочки, голосом, пропитанным любовью к малышам. – Пусть это будет полноценный опыт, и ничто не должно разрушить иллюзию.
– Прекрасно! Нам по душе ваша идея, – кивнул головой Адам. – Но вы же понимаете, что структура, включающая в себя более двух сотен миниатюрных аниматронных объектов, многие из которых соединены с независимыми дронами, нуждается в самом внимательном контроле?
Голос Адама был голосом здравого смысла инженерной команды в те дни, когда планы расширения Волшебной Страны Фей находились еще на стадии чертежей и они спорили, смогут ли позволить себе питомник единорогов.
– Если у нас не будет двери в мастерскую у самого основания Древа, – продолжил Адам, – то при каждом сбое нам придется закрывать всю Долину. Другого выхода нет!
– Тогда сделайте так, чтобы они не ломались, – отрезал мистер Франклин, и это означало: в самой Долине входа в мастерские не будет.
Каждый раз, когда Кловер вынуждена была пробегать эти двадцать ярдов с горящим пикси в руке, она немного больше, чем обычно, ненавидела человека, который владел ее домом и местом ее работы.
Сейчас же Парк был уже закрыт на ночь, и ей не нужно было, как обычно, поспешно удирать с идиотской улыбкой на лице, питая глубокое отвращение ко всему человечеству. Кловер добралась до двери, приложила карточку к считывающему устройству и вошла в полутемный, чуть влажный коридор. Облегченно прислонившись к стене, полной грудью втянула землистый запах. Странно, что люди так любят воздух открытых пространств. Их любимому воздуху явно недостает характера.
Мистеру Франклину не нравилось, что туннели мастерских такие темные. Но он смирился с этим, когда ему заявили, что переизбыток света во вспомогательных помещениях будет привлекать внимание гостей Парка, и тогда может пропасть иллюзия непреднамеренного совершенства. Но он все равно был недоволен, и Кловер подозревала, что старик предпочел бы вообще отказаться от мастерских, если бы смог, и жил бы вечно в компании послушных, никогда не ломающихся роботов. Кловер ухмыльнулась. Интересно, удивился бы он, если бы ему сказали, насколько невозможной и, одновременно, насколько достижимой была его цель? Это был парадокс. А Кловер любила парадоксы. От них людей буквально корчило, и это было смешно.
Но ухмылка ее погасла, как только она свернула за угол коридора и вышла на более яркий свет ремонтного цеха. Похоже, сегодня здесь работало две трети обычной ночной смены – у кого-то на верстаках распростерлись какие-то фантастические звери, а кто-то стирал с рук машинное масло и делал вид, что наслаждается светом ламп.
Кловер быстро подошла к своему верстаку и сунула лишившегося головы пикси в ящик. Там он останется, пока аккумулятор не выработает свой ресурс и пикси не перестанет махать крыльями. Предел неэффективности, но эти крылышки были острыми как бритвы, а их выключатель – ну разумеется – находился как раз между ними.
– Чертов дизайнер. Не может не налажать, – проворчала Кловер, закрыв ящик. Предоставив пикси самому себе, она побережет пальцы. Кловер нравились ее пальцы. А потому уродовать себя во имя искусства она не считала ни интересным, ни желательным.
Кое-кто из старых инженеров думал иначе. Они полагали, что отсутствие пальца или же изуродованный палец свидетельствует о глубокой преданности рабочему месту. Но эти люди были реликтами прошлых времен, и Кловер готова была подождать, пока они выйдут на пенсию и успокоятся. Как только последний из представителей старой гвардии навсегда повесит на крючок свой пояс с набором инструментов, требования по технике безопасности изменятся в одночасье.
– А что за спешка? – спросила Кловер, склонившись к ближайшему к ней инженеру.
Вайолет, вторая по молодости инженер из новеньких, девушка, чьи глаза до сих пор горели надеждой на будущее, обеспокоенно посмотрела на Кловер и сказала:
– Сейчас же придет мистер Франклин!
– Я это знаю. Именно ради этого меня вытащили из Долины.
– У человека, которого он привел с собой, в руках блокнот.
Да, от этого можно впасть в беспокойство. Люди с блокнотами обычно были трех типов: адвокаты, бухгалтера и специалисты по оптимизации производства. От адвоката можно отвязаться с помощью слов «требования по технике безопасности» и «соответствие нормам законодательства». Адвокаты не понимали, что происходит в тоннелях, пересекавших тело Парка подобно венам, по которым прокачивались жизнь и энергия, необходимые для поддержания всего предприятия – как кровь для тела. С бухгалтерами справиться было гораздо труднее – они требовали допустить их к накладным по поставке материалов, к журналам учета оборудования; и здесь далеко не все было в полном ажуре. И, тем не менее, договорившись с бухгалтером, можно было чуть-чуть подправить его отчет – чтобы акционеры не потребовали немедленного проведения полного аудита Парка. Но специалисты по оптимизации…