В глубине коридора, глухо проворачиваясь во входной двери, скрипнул ключ. Палец сам собой вжался в кнопку на пульте. Экран погас и, от наступившей тишины, стало ещё страшнее. Пока одна рука медленно натягивала на голову одеяло, вторая хаотично рылась в косметичке, стараясь выудить из-под коробочек с тенями, румянами и карандашей маленькую пилочку для ногтей. Вообще-то, Анфиса давно уже пользовалась хрустальными пилочками, но, сейчас мысленно поблагодарила Илью за старый металлический ножичек. Вряд ли он поможет ей в случае, если придётся обороняться, но сжав в кулаке тонкий рифлёный предмет, она почувствовала себя увереннее.
В коридоре послышались тяжёлые мужские шаги. Вошедший не торопился. Глухое, усталое топанье внезапно успокоило Анфису. Если бы пришли убивать, то всё произошло бы гораздо быстрее. Дверь в комнату открылась. Опираясь на косяк, Илья с интересом разглядывал серую пилочку в её руке. Анфиса облегчённо вздохнула. Вытерев вспотевшие ладони об одеяло, она исподлобья оценивала новый прикид «инженера». Чёрное элегантное пальто, шляпа с полями и даже шарф были явно не дешёвыми. Пожалуй, сейчас Илья мог бы украсить собой страничку самого дорогого глянцевого журнала и выглядел бы гораздо круче, чем многие признанные красавцы английских вестернов. Русая курчавая борода выросла ещё длиннее и сейчас выглядела спутанной и неухоженной, но это только придавало ему налёт этакой брутальной усталости.
Не разуваясь, мужчина прошёл по комнате и присел на кровать, рядом с ней. Словно дворовую собачку, потрепал по нечёсаным волосам. Спёртый воздух маленькой комнаты сразу же заполнился запахом морозной свежести, замешанной на крепком табаке и одеколоне. Вдохнув, Анфиса расслабилась. Не сказать, что она была экспертом в запахах, просто повезло – мужчины, которые её окружали, пахли именно крепким табаком и дорогим одеколоном.
–– Надоело сидеть одной? – тихо спросил Илья, расстёгивая верхнюю пуговицу пальто.
Анфиса кивнула и, на всякий случай, даже протяжно вздохнула, чтобы добавить колоритности в невербальный ответ. Краем глаза она разглядывала вошедшего и снова, в который раз, ей показалось, что Илья смотрит на неё особым, доверчиво-жалостливым взглядом. Как смотрела всегда Никуля, Димка. Так же молча и преданно, в моменты своих редких посещений, смотрел ей в глаза отец. Кстати, для каждого из своих детей, отец имел специальный взгляд. Дружеские, партнёрские – предназначались старшим детям и влюблённый, жалостливый – ей. Анфису это никогда не напрягало, потому что после таких взглядов на её тумбочке волшебным образом расцветали зелёные купюры и эмоции, которыми было вызвано столь бурное цветение, сразу отходили на второй план. Но сейчас взгляд Ильи напряг, окутывая сердце неприятным холодком.
–– Можешь гулять свободно, – наконец улыбнулся мужчина и, поднявшись, сбросил на стул пальто. – Балуев скоропостижно нас покинул, причём навсегда. Ну а вчера, вслед за ним ушёл и Давид. Мальчиши-плохиши, до сего дня преданно глядевшие им в глаза, недолго посопели и, опережая первого, полетели признаваться в любви дому папы Капитона.
–– Так что, проблем больше не будет? – радостно захлопала глазами Анфиса.
–– А кто будет создавать проблемы? Все создатели преставились смирненько.
–– И я могу домой идти?
–– Что, даже чаю не попьёшь? – засмеялся Илья, глядя, как бурно Анфиса выбрасывала из шкафа на кровать подаренные им вещи.
***
Дверь открылась с трудом. Поморщившись от волны спёртого воздуха, пахнувшей из квартиры, Анфиса бросила у порога дорожную сумку и прошла в комнату. Состояние ажиотажа прошло и сейчас единственным желанием стало опустить шторы-панели, забраться под одеяло, включить телевизор и никого не бояться.
Проходя к окну, её внимание неожиданно привлёк журнальный столик. Низенький, стеклянный, чистый. Вроде ничего необычного и, тем не менее, что-то напрягло глаз. Стол сверкал чистотой. Именно той безупречной чистотой, которую так и не научилась поддерживать хозяйка.
Заходя к ней в гости, Ника частенько писала на скопившейся пыли: «Вытри меня». На что Анфиса гордо дописывала: «Ни за что». Иногда их эпистолярный жанр затягивался и на столике кипели не шуточные страсти. «Вытри пыль», «Она мне дорога, как память», «Мы любим друг друга и умрём в один день от оргазма»… Вариантов ответов было много, конец же оригинальностью не отличался: Никуля психовала, хватала тряпку и наводила порядок в её маленькой квартирке. Сестра постоянно пилила, чтобы Анфиса переезжала жить к ним. Но её вполне устраивала уборка раз в две недели, питание гамбургерами и чипсами, а главное, абсолютная свобода и независимость.