К вечеру они вошли в широко распахнутые ворота столицы. Рейгар помнил, как его приветствовали после Дола, но эти крики ни шли ни в какое сравнение с теми. Люди радовались так сильно и так искренне, что Дени испугалась. Элия, едва способная держаться за нее руками, бормотала, что народ рад видеть ее.
— Они не голодали, — заметил Визерис. На него овации и крики не произвели ни малейшего впечатления.
«Он просто не считает их равными», — подумал Рейгар.
На полпути к замку их встретил лорд-командующий с оставшимися в Гавани белыми плащами, а за ними, пешком, вышел король.
Он постарел, хотя держался отлично. Взгляд его был ясным, движения плавными. Он обвел взглядом детей, задержавшись на каждом лишь мгновенье, и пока они спешивались, пошел к Дейенерис.
Они обнялись. Сыновей король приветствовал простым кивком. На глазах у толпы никто из них не собирался падать ниц. Рейгар был удивлен уже тем, что король покинул замок. Но люди кричали его имя, желали здоровья королеве, многие бросили букеты цветов под ноги процессии. Народ любил его.
«У Ланнистеров нет ни малейшего шанса, — Рейгар посмотрел, как сомкнулись створки ворот, — последний свой шанс они потеряли»
В замке отряд разделился. Рейгар забыл, как просто выглядит Красный Замок по сравнению с Драконьим Камнем. Здесь мало что напоминало о драконах. Хотя король позаботился о том, чтобы этих напоминаний стало больше.
В тронном зале висели черепа старых драконов. Они лежали по углам, напоминая о величии королевской семьи. В зале Малого Совета Рейгар увидел разложенные на специальном столе яйца. Ему не нужно было объяснять, что это — он бросил в их сторону единственный взгляд, и все понял. Варис сдержал обещание, но разгадать загадку Эйрису не удалось.
— Вы вернулись вовремя, — сказал король, заняв место во главе стола. Он предложил Рейгару сесть рядом. Стеффон тяжело опустился по другую сторону, волосы десницы украшала седина, на лице появился уродливый шрам.
— Нам помогли дорнийцы.
— Дорнийцы много помогали нам, — подтвердил король, — надеюсь, Пицелю удастся поставить Элию на ноги. Добрые отношения с Дорном сейчас важны, как никогда. Но все подождет. Я рад видеть тебя.
— Благодарю, мой король.
— Оставь это. Ваше удачное возвращение — лучший подарок за последний год.
— Неужели Ланнистеры…
— Ланнистеры? — Эйрис отмахнулся, будто речь шла о кучке напившихся хулиганов. — Месяц назад мертвецы атаковали Черный Замок. Похоже, наши вылазки разозлили их. Ночной Дозор едва справляется с защитой крепостей, мы не можем следить за всей стеной.
— Я могу…
— Нет, — Эйрис печально покачал головой. — Я не отправлю туда больше людей. Каждый погибший за Стеной становится частью их армии. Я уже предложил Старкам отправиться на юг. Дорн, быть может. Вас, — он посмотрел на Рейгара, — я отправлю в Волантис.
Рейгар вскочил.
— Сядь, — приказал король. Кронпринц подчинился. — Вы были в безопасности в крепости наших предков, но скоро она станет частью страны мертвых.
— Не может быть, чтобы…
— Отдохните. Я хочу побыть с вами, посмотреть на вас. Через месяц вы отправитесь в Волантис. Белые плащи будут с вами.
— Нет, — Рейгар встал и пошел к выходу.
— Вернись!
— Ты не заставишь меня.
— Я сказал, вернись! — Эйрис ударил по столу — его голос звенел от гнева.
— Все, что вы прикажете, мой король. Только не это.
Они не разговаривали неделю. Спустя семь дней Эйрис сдался. Они встретились в тронном зале. Король стоял напротив черепа Бейлона.
— Почему это происходит с нами? — спросил он. Кроме Рейгара и короля в зале стоял только сир Барристан. На его месте должен был стоять Герольд, но после Дола Эйрис доверял Селми больше, чем лорду-командующему.
— Драконы стали не нужны, — ответил Рейгар, и сам поразился, как двусмысленно прозвучала его фраза.
— Сейчас они нужны, как никогда.
— Вы пробовали нагреть яйца?
— Мы пробовали все. Варис нашел колдунов, жрецов, шарлатанов всех мастей, но ни один из них не добился успеха.
Рейгар вспомнил свой сон о драконе с глазами сестры.
— Дейенерис видела их?
— Черепа? — не понял король.
— Яйца, который достал Варис.
— Нет, — Эйрис был сбит с толку. — Они в зале Малого совета.
— Отведи ее туда.
— Отведу, — без особой надежды пообещал король. — Вам все равно придется отправится в Эссос, Рейгар. Вы вернетесь, как только война закончится.
— Когда люди узнают, что ты отослал нас в Волантис…
— Мне нет до них дела, — отрезал Эйрис. — Нет дела ни до кого, кроме вас.
— Как же мама?
— Я испробовал все средства.
— Колдуны, жрецы, шарлатаны? — Рейгар невесело усмехнулся.
— Если тебе так интересно, Дейенерис виделась с ней. Рейла не узнала ее. Я сам едва узнал дочь, но она… она — другое дело. Не будем о ней. Ей никогда не хотелось… — король осекся.
— Отец, я хотел, — сейчас, когда Эйрис сам заговорил о семье, был хороший момент, чтобы рассказать ему, но Рейгар боялся. Короля привел в бешенство отказ от позорного бегства, что он скажет на такое?
— Оставь нас, — приказал Эйрис Барристану.
Они остались одни в тронном зале — Рейгар не помнил такого даже в далеком детстве. Эйрис окружал себя большим количеством людей, понимая, что ни один из них не решится напасть в присутствии других. Одиночество пугало его, делало легкой мишенью.
— Я хотел сказать тебе, — продолжил Рейгар.
— У него все написано на лице, — прервал его Эйрис.
— Что?!
— Чему ты удивляешься? Он по уши влюблен. Ты знал об этом?
Рейгар не знал, что ответить. Знал ли он? Надеялся — вот слово получше.
— Я дам разрешение.
— Что?
— Неужели ты думаешь, у меня нет сердца? — Эйрис усмехнулся. — Людям нужен праздник. Мне самому он нужен, как никогда. Устроим свадьбу, пусть Ланнистеры изойдут желчью.
— Свадьбу? — прошептал Рейгар. Он не представлял себе, как отцу могла прийти в голову подобная…
— Рейгар? — Эйрис нахмурился. — Я говорю об Эртуре. Об Элии Мартелл. О его клятве, которую он не нарушил, хотя был вдали от Герольда Боги знают сколько времени. Он честно выполнял свой долг и его просьба в это тяжелое время — их свадьба нужна нам. Доран беспокоится за нее. Мейстеры считают, у нее не будет детей. Дом Мартеллов даст согласие. Разумеется, если Эртур будет освобожден от клятвы и вернется в Дорн.
— Ты откажешься от клятвы Эртура?
— Оберин займет его место.
— Оберин Мартелл? — Рейгар услышал в своем голосе тот же гнев, что звучал так часто в голосе короля. — Обет безбрачия?
— Ты знаешь, что найдется мало воинов, достойных его в бою.
Рейгар отчаянно искал возможности возразить.
— Думаю, есть что-то еще, что ты хочешь сказать мне.
— Да, — гнев придал сил. — И я не потерплю возражений.
— Вот как? — усмехнулся Эйрис.
— Я не отдам его. Я не позволю его забрать. Даже если ты примешь на службу сотню Оберинов, даже если прикажешь нам убираться в Эссос.
— О ком ты говоришь? — Эйрис продолжал усмехаться.
— Хочешь, чтобы я сказал это вслух? Чтобы шептуны Вариса принесли ему свежую сплетню?
— Шептуны Вариса принесли мне свежую сплетню еще в первый день, — ответил король и направился к трону — это был плохой знак.
Рейгар промолчал. Он не произнес вслух ничего предосудительного. Неужели Визерис?
— Эссос для вас, возможно, будет подходящим местом. Туда с давних пор отправляются…
— Кто? Скажи, пусть Варис порадуется новой возможности.
— Успокойся, — приказал король, — я вызвал тебя не для того, чтобы обвинять. Разве можно обвинять тебя, хоть раз увидев его? Меня спасло, что он — мой ребенок.