Заканчивал сообщение поляк уже погружаясь в клубы облаков и вскоре пропал из виду. Как видно, будучи обнаруженным, капитан «Шляхтича» решил опуститься пониже, дабы получить визуальный контакт с преследуемым судном.
Кроме того, это даст ему возможность воспользоваться своим преимуществом в ракетном вооружении. На артиллерийской палубе Бивень рассмотрел по две установки ракет малого и среднего калибра, что сопоставимо с «Носорогом», но помимо них было так же две установки по четыре направляющие, крупного.
Попадания одного такого гостинца достанет, чтобы снести «Панцирь» их фрегата. А там, останется только добить, с чем вполне управятся и малокалиберные ракеты под крыльями истребителей. Одно радует, с точностью у них дела обстоят совсем плохо и чтобы попасть даже в такую крупную цель как дирижабль, придётся серьёзно сблизиться с ним.
Хотя-а, если дать залп со всех восьми направляющих, то попасть скорее всего удастся и с большой дистанции, а может и не один раз. Как впрочем и промазать. Шутка сказать, но на пятьсот сажен радиус разлёта таких ракет составляет целых тридцать, при том, что высота «Носорога» четырнадцать, а длинна сто десять. Так что, Бивень поостерёгся бы пускать ракеты на большом расстоянии.
— Мостик, крейсер снижается и похоже начал увеличивать ход, — прикоснувшись к амулету, доложил Бивень.
— Принял вас. Приготовьтесь атаковать дирижабль. Как только получите команду, ни на что другое не отвлекайтесь.
— Принял, — ответил Бивень.
Истребители традиционно вооружаются ракетами малого калибра, подвешенными под плоскости крыльев. Среднего уже не подвесить, уж больно они громоздкие, что серьёзно скажется на манёвренности и скорости, в результате чего истребитель потеряет свои основные преимущества.
Так вот, обычно под крылья подвешивали по четыре ракеты. Ввиду необходимости атаковать с приличного расстояния и большого радиуса рассеивания, процент промахов был довольно велик. В этой связи никто и не думал о том, что удастся снять защиту дирижабля с одного захода эскадрильи. А потому и смысла в перегрузе самолётов никакого. Ведь не стоило забывать и о воздушном бое с истребителями противника, где грация обожравшейся коровы может сыграть злую шутку.
Горин пошёл по иному пути и подвесил под крылья «Бычков» по шесть ракет. Ввиду усиления их «Панцирями», он мог себе позволить немного поступиться манёвренностью. Как и рассчитывать на то, что они приблизятся к дирижаблю практически вплотную, где риск промаха будет минимален. А значит, четыре истребителя должны иметь достаточную мощь, дабы разобраться со среднетоннажным дирижаблем за один заход.
— Питон, подтягивайтесь к нам, — коснувшись другой горошины, вызвал Бивень.
— Принял. Выполняем, — отозвался ведущий второй пары.
Бивень вновь заложил вираж, но снижаться не торопился. Ни к чему. Военные корабли имеют превосходство в скорости, это несомненно, но пока «Шляхтич» будет сближаться с «Носорогом», который так же не стоит на месте, успеет миновать облачность.
Ага. А он о чём. Вот он красавец, идёт с опущенными аппарелями, полностью изготовленный к бою. Эскадрилья уже в воздухе, кружит между крейсером и эскадрильей Бивня. Шесть поляков, против четырёх русских, соотношение не в пользу последних. Но это если позабыть о «Панцирях». Ничего, скоро молва разнесётся по белу свету и всякие встречные поперечные наперёд хорошенько подумают, прежде чем задирать «Носорога».
К бою изготовились, но агрессии пока не выказывают. Ведут переговоры с Потаповым посредством световой сигнализации. Что там сигналят с «Шляхтича», Бивню не видно, чего не сказать об ответах с «Носорога».
— Ого! Кэп, вот уж не ожидал от тебя, или это Лютый злобствует, — разобрав очередной ответ, не удержавшись, вслух произнёс Бивень.
И тут же польские истребители противника начали набор высоты, явно намереваясь атаковать русскую эскадрилью.
— Бивень, мостику, — послышался в его голове голос Потапова.
— Слушаю, кэп, — отозвался тот.
— Не отвлекайся на истребители и атакуй крейсер.
— Принял, выполняю. Братцы, пропускаем истребители мимо себя. Получится в кого пальнуть по ходу, ладно, а нет, так и чёрт с ними. Атакуем «Шляхтича».
— Есть, — чуть не в один голос доложили пилоты.
Бивень может и ерепенился, не желая придерживаться уставных взаимоотношений с другими офицерами, тем не менее своих подчинённых держал в ежовых рукавицах. Дисциплина в эскадрильи была железная. И это несмотря на то, что командир с лёгкостью позволял себе участвовать в совместных попойках, ничуть не заботясь о собственном авторитете.