…Еще через час Алексей сбежал по ступенькам широченного крыльца Дома журналистов, вдохнул полной грудью свежий майский воздух и весело зашагал по направлению к дому. Благо пройти предстояло всего-то три квартала.
Радостные мысли теснились в его голове. И половина из них вертелась вокруг тележурналистки Светланы Мамаевой. Света работала в государственной телерадиокомпании, у нее была своя авторская программа «Городские слухи». А еще она была очень и очень привлекательной двадцатипятилетней особой, да к тому же не замужем. Ну, в общем, нравилась она Леше, чего уж тут скрывать-то… Вроде и он ей не был неприятен. Несколько раз они встречались, ходили в клубы, танцевали, сидели в кафешках. Иногда он подкидывал ей интересные темы, иногда — она ему.
Вот и сейчас у него выстраивались определенные планы: пригласить ее куда-нибудь, можно и домой, заинтересовать тайнами биологического института, а потом… ну, война план покажет. Но сначала нужно дождаться выхода номера с «бомбой».
Тут приятные размышления журналиста прервали самым грубым образом. Какой-то тип нахального вида — из породы приблатненных дешевок, что стреляют деньги у случайных прохожих, — вцепился в рукав Лехиной куртки и, дыхнув перегаром, загундосил:
— Слышь, братан, тормозни-ка…
Меркурьев скривился:
— Чего тебе?
— Поговорить надо…
— Некогда мне! — резко бросил Алексей.
— Ты че, братан, в натуре?! Я же вежливо с тобой базарю…
Дальше начался привычный треп про то, как бабло кончилось, а вот срочно надо доехать куда-то…
— Я же сказал: тороплюсь, отвали! — резко ответил Алексей.
Тот лишь еще крепче вцепился в рукав:
— Ты че, борзой такой…
Меркурьев дернул руку на себя и тут же подался вперед, провернул кисть. Одновременно наступил на ногу противнику и жестко въехал ему локтем свободной руки в подбородок. Раздался глухой удар, гнилые зубы клацнули, «стрелок» разжал пальцы и шлепнулся оземь.
Алексей подскочил к нему, наклонился и мертвой хваткой сжал двумя пальцами шею у основания. Противник стал глотать воздух.
— Ты, крысеныш, — прошипел Алексей, — забейся в щель и не выползай оттуда. Еще раз встречу — урою на месте!
Шедшие невдалеке прохожие в испуге глазели на них и невольно ускоряли шаг.
Меркурьев как ни в чем не бывало распрямился и неспешно направился дальше. Вид у него был самый непринужденный — будто ничего и не произошло. Хотя, надо признаться, сердце билось чаще обычного. Никак ему не удавалось справиться с последствиями повышенного выброса адреналина. Хотя и готовил себя к подобным ситуациям, и поединков провел вагон с небольшой тележкой. Но то были спарринги с товарищами по школе, назывались они «кумитэ» — показательные бои, спортивные поединки. А школа называлась «Кекусинкай-карате».
Уличная же драка — это совсем другой расклад. Тут правила не предусмотрены. И противники всамделишные, а не спарринг-партнеры…
Поэтому Алексей остался доволен. Давно он не применял своих навыков на практике, и вот — не заржавело старое оружие! Ну, прямо скажем, свалить дешевого уличного гопника — невелика победа, и все-таки… Физическая память сработала автоматом, не забыла прежних уроков. Да и этому уроду польза: таких учить надо, здоровее будут. Пусть спасибо скажет, что напоролся на Алексея, а не на такого, кто жалеть бы не стал… Впрочем, такие не умнеют, быстро кончают зоной или моргом в виде неопознанного трупа.
Тут Меркурьев немного удивился — с чего бы так много внимания этому быдлу?.. Он постарался выбросить придурка из памяти, но тот почему-то зацепился в ней. Алексей удивился еще больше.
Что-то было такое в этом типе, что-то не совсем обычное… А вот что, Меркурьев так и не вспомнил, как ни старался. Наконец плюнул и перестал думать.
Остаток дня прошел в относительном бездействии. А под вечер позвонил новый знакомый из биологического института. Рябинин звонил из таксофона неподалеку от меркурьевского дома. Голос в трубке показался Алексею взволнованным, даже каким-то нервным. Игорь просил о немедленной встрече, и журналист, конечно, согласился.
Через пару минут раздался звонок в дверь и на пороге возникла долговязая фигура ученого.
— Как насчет холодненького пивка? — предложил хозяин.
— Не откажусь. — Вид у гостя и в самом деле был заметно взволнованный.
Расположились на кухне. После первой кружки Игорь захрустел чипсами и принялся рассказывать.