Добра от консов не жди.
Голова налилась тяжестью. Сеть требовала объяснений, и он открыл память, делясь образами, пока его не подобрали стражи. В ватные руки сунули оружие, и Лу-3 неуклюже прижал его к себе, не вполне представляя, как будет стрелять, а потом в отдалении зло затрещали стаккато очередей. Стражи бросились на звук, забыв о рудокопе, а когда он их наконец догнал, все почти закончилось.
Колонисты смыкали кольцо, в центре которого скрючились в неестественных позах двое нелегалов, среди которых был давешний здоровяк. Третий - тот самый конс, что держал фонарь и говорил с Луи - стоял на коленях, обреченно подняв руки. Маска на его лице сбилась, и физиономия казалась странно знакомой. Рудокоп почувствовал дурноту – то ли от взвеси вездесущей минеральной пыли, поднятой беспокойными ногами бойцов, то ли от пороховой гари, то ли от тяжелого, железистого духа чужой крови, пролитой в тесном туннеле. Гамма-Лу нервно поправил респиратор. Он не должен был чувствовать запахи, и не хотел смотреть на трупы чужаков.
- Задело?
Рудокоп, вздрогнул и поднял глаза. На него с беспокойством смотрел один из стражей.
- Ранен? Нет? Ну?
Гамма-Лу помотал головой, и тогда страж провел по шее рудокопа, а затем продемонстрировал вымазанную багрянцем подушечку пальца. Луи испуганно приложил ладонь к тому же месту, и почувствовал что-то мокрое и теплое, совсем немного, с пару капель, но… Это была его кровь! Почему же не было больно? Или было?
- Дай-ка гляну, - скомандовал страж и, чуть погодя, ободряюще хлопнул по плечу. – Царапина, с укол. Мигом затянется. Наверное, осколком камня задело, рикошетом. Пули, брат, порой такие искры высекают. Но ранение боевое! Так что ты теперь герой! Обнаружил нелегалов, помог обезвредить. Понимаешь? Может, даже трутня пожалуют!
А что? Между прочим, было бы самое то! Но подошедший санитар не наложил на боевую рану и пластыря, а только прошелся слегка ваткой для дезинфекции. Пощипало немного, и все. Царапина совсем не болела, и на геройство никак не тянула, но сеть имела на рудокопа свои виды. Поэтому санитар отдал Лу-3 честь, а за ним приветственно вскинули руки и остальные стражи. Объяснение не заставило себя ждать: сеть известила, что приглашает рудокопа на глубокий сеанс. Бодрствующий совет колонии допросит конса через отважного Луи.
- Глубокий сеанс, – прошептал страж, глядя в сторону. - Точно трутня дадут.
Конс покосился на Луи с плохо скрываемым любопытством.
<p>
<a name="TOC_id20225827" style="color: rgb(0, 0, 0); font-family: "Times New Roman"; font-size: medium; background-color: rgb(233, 233, 233);"></a></p>
<a name="TOC_id20225829"></a>2. Дознаватель
В комнате для дознания не было никого, кроме конса и Луи. Нелегал, пользуясь возможностью, уже не скрываясь, пристально рассматривал рудокопа.
- Так вот, значит, что такое глубокий сеанс, - хмыкнул он, наконец. – Бодрствующий совет! Как вы коллективно управляетесь с телом? Я имею в виду данный случай. Понимаю, симбиотическая сеть и все такое, но тем не менее...
- Несущественно, - сказала сеть, воспользовавшись голосовыми связками Лу-3. – Вы вторглись на территорию колонии. Вы были вооружены. Мы расцениваем это как акт агрессии. Чем вызваны подобные действия? Отвечайте по существу, от искренности зависит ваша жизнь. Надеемся на сотрудничество.
Конс стер улыбку с лица и оглядел обезличено серые стены, словно пытаясь пробить взглядом толщу камня и найти тех, кто говорил с ним через тощую и жалкую на вид марионетку. Рудокоп сидел недвижим. Бодрствующий совет пока двигал только его губами, но сущность гамма-Лу была готова отдать ему полный контроль над телом и восторженно трепетала в сторонке. Прежде ей не доводилось купаться в сполохах сети, объединившей сознания тысяч колонистов. Где-то там наверняка была Лу под номером один, а может и другие члены семьи, успевшие пробудиться.
Тихий бессвязный шепот чужих мыслей волнами накатывал на сознание, убаюкивая мороком неясных, но невероятно знакомых образов. Лу-3 изо всех сил противился сну, желая впитать в себя все, что увидит. Душа ликовала: сегодня он - рядовой рудокоп - станет исполнителем общей воли колонии! Семья будет его боготворить. Он сам готов себя боготворить! Глубокий сеанс! Час назад он и помыслить не мог и о такой чести! Какой-то час назад!
- Надеемся на сотрудничество, - повторила сеть, но уже чуть жестче.
- Да понял, понял, - нелегал поерзал на стуле, к которому был прикован, откашлялся и произнес: - Я, в принципе, и не уполномочен вести переговоры, но учитывая обстоятельства... Мы хотим сотрудничества. Нам всем грозит опасность. Когда я говорю «нам», я имею в виду нас и вас.
Сеть скривила губы гаммы-Лу, обозначив скепсис. «Нас и вас»? С каких пор? Что задумал дрянной конс?
- Мы проводили разведку, - продолжил Геб. – Нашей задачей было выяснить, не стала ли колония жертвой поглощения.
- Кто «мы»? – изрекли губы Луи.
- Мы - Первое поселение.
В голове Лу-3 зажурчали возмущенные голоса. Бодрствующий совет негодовал. Первое поселение! Старейшая из основанных на Астире колоний и единовластная хозяйка действующего космопорта, беспокойная и разношерстная, и совсем не внушающая доверия. Принимая беженцев и оседающих членов экипажей грузовиков, она цинично экономила на клонах и благоразумии. В Первой все меньше добывали нейробит, но все настойчивей навязывали остальным колониям услуги посредничества и перевозок. Легкие деньги опускали ее в омут порока глубже, чем можно было представить. В темных тоннелях Первой даже самый искушенный грешник мог найти все, что угодно – от экзотических удовольствий до внезапной кончины. Мысль об этом приводила в трепет, но некоторая часть совета испытывала любопытство, и губы рудокопа вновь зашевелились.
– О каком поглощении идет речь? Отвечайте полно, по существу.
- Как такое скажешь по существу, - Геб покачал головой, словно размышляя, с чего начать. - Как давно вы связывались с Западным поселением? Хотя, о чем я? Вы же зарылись в Астире по уши, и ничем не интересуетесь кроме обмена минерала на эмбриональные камеры, чтобы хоть как-то сохранить популяцию. Три дня назад Западное прервало поставки нейробита в космопорт. Вам что-нибудь об этом говорит?