…Протей, улыбнувшись в свои длинные водоросли-усы, удовлетворён решением цели полёта птицы и теперь, нехотя, с некой ленцой, вслушивается и… заинтересовывается тихим разговором, происходящим на борту галеры, который своими обрывками, достигает его чуткого слуха…
— …вернулась домой! И где её носило до сих пор? Видно, блудница нашла крутокрылого голубка на берегу!..
Слышится тихий смех… раздающийся с палубы галеры.
Протей, потеряв интерес к смеху, вдруг, слышит что-то иное?! Это «иное» заинтересовывает его намного больше темы разговора на палубе!.. Эти новые звуки, кои улавливает его чуткий слух, влекут его к себе и он, поймав и расслышав небольшой кусочек продолжавшегося разговора, медленно, начинает тонуть, перед броском в новом направлении…
— …скоро должен показаться! Патруль их, состоит из весельных трирем, они проплывают здесь каждую третью ночь! Плывут вдоль берегов от Эрика до Панорма! Три десятка трирем. Скоро, ты их увидишь! Это очень быстрые корабли!
Разговор обрывается… Собеседники явно чем-то отвлеклись…
— Слышал?! Будто, что-то огромное проплыло под кораблём?! Галера качнулась и даже… приподнялась?!
— Да, здесь это бывает часто! — Звучит ответ. — Не знаю с чем это связанно?! Может киты, играя, как наша блудница, что прилетела только что, задевают нас, своими огромными плавниками? Может это то, что понять нам, пока не дано?!.. Море порою таинственно, Бриан! Но мы, отклонились от темы?!
— Да! Я хочу, побыстрей, разобраться с вымпелами. Чтобы, столкнувшись с неприятелем, знать, где свои — а где чужие! Вообще, я, пришёл на флот, чтобы нос к носу столкнутся с этими злобными пуннийцами! А какие вымпелы у них на гафелях, мне неизвестно, Целий?
— Вот это правильный, заданный тобой вопрос, Антоний Бриан! Ты только начинаешь службу и, поэтому, мой тебе совет — если увидишь на море пуннийца, будь он торговец или рыбак, а тем паче, военный корабль — никакой пощады! Только так, мы, добьёмся победы! Так сказал наш консул Метелл! Хочется думать, что он прав! — говоривший эти слова замолчал на некоторое время, будто усомнившись в своих ловах при… вспоминании «чего-то»…и выдержав паузу, он продолжает, — а в цветах и вымпелах, я тебе помогу разобраться! Я уже служу более пяти лет и не раз видел в бою стяги и Ганнонов, и Баркидов!
После этого, тот кого собеседник назвал Целием, замолкает, видимо вновь погружаясь в какие-то воспоминания… и раздумья.
— Ну, ты это, конечно же, загнул, Целий! Воевать против простых торговцев и рыбаков? Это совсем не придаёт славы республике! Консул Метеллл в Риме известен только хитростью и изворотливостью в делах судебных. Мне его слова совсем не по сердцу! Но… скажи мне, Целий, в скольких стычках, ты принимал участие?
— Это уже не посчитать. Примерно в двадцати трёх!
— Да! Теперь я понимаю, что славу Риму на море принесли такие стойкие центурионы как ты! Отчаянные и бесстрашные воины, готовые отдать все, включая жизнь, ради славы римского флота!
— Да, слушать тебя, трибун Бриан, очень приятно! Жаль, проклятые пуннийцы, сидят в своих норах и не выползают из них! А то бы я, продемонстрировал тебе свою сноровку в сражении, и манёвренность своей галеры! Ты бы увидел, как пятятся и спасаются бегством их корабли!
— Да, жаль! Но насколько, я знаю, в последнем сражении у Эдгат, в битве не участвовал флот Баркидов? Если бы они там были, говорят, ещё не известно, одержали бы мы победу?!
— Все вранье! Будь там Баркиды, их галеры также были бы разбиты, на мелях вдоль островов как и другие! А… остальные бы удрали, как всегда!