Авторит открыл рот от изумления и бешенства, одновременно, но холод глаз прибывшего, остудил порыв гнева и включил природную осторожность и хитрость. Постояв с открытым ртом, несколько мгновений, он, в конце концов, пробормотал:
— Обычно, я принимаю решения, кого пропустить к Матосу! Может быть, ты засланный убийца Суффетов!? Вам придётся убедить меня, чтобы добраться до него?!
— Я, с удовольствием, поговорю с тобой, Авторит, но, немного, позже! А сейчас, мне надо поговорить с Матосом! Для этого тебе надо только произнести ему на ухо…
И Коста, что-то прошептал на ухо Авторита…
Тот отстранился от Косты и, недоверчиво глядя ему в глаза, переспросил.
— Только это?
— Да, только это! — подтвердил Сергий.
Авторит погрузился в раздумье на минуту. Потом обошёл Косту кругом и прошёл в центральный шатёр холма…
Повернувшись, Коста дал рукой знак своим воинам, привести себя в порядок. После этого, он отряхнул себя от пыли и подойдя к сосуду с водой, стоящему под навесом, напился из него и набрав в чашу воды, умыл своё лицо и шею… Тоже самое, стали проделывать и его подопечные…
Пауза ожидания, прошла незаметно, и воины Сергия Косты успели уложиться в неё, чтобы омыться с дороги. Охрана, стоящая вокруг шатров, с удивлением наблюдала за столь бесцеремонной кучкой воинов, кои, не выказывая никаких опасений, предавались своему омовению у шатра, наводящего на всех страх, вождя…
Но, вот на пороге шатра появился чёрный ливиец громадного роста. Его, полуобнажённая фигура, была завёрнута в какое-то разноцветное покрывало, свидетельствовавшее и наводящее на мысль, что его потревожили во время любовных утех… Матос оглядел прибывших и молча рукой пригласил внутрь шатра… В момент входа, в проём шатра, из него, навстречу Сергию Косте, проскользнув мимо него, пробежало несколько обнажённых танцовщиц…
Коста и его люди попали в затемнённый, душный, пахнущий какими-то приторно сладкими благовониями, дурманящий букетом других запахов, шатёр. Закрытое пространство его, не допускало свежего воздуха и Косте стало не по себе, от этих обволакивающих негой запахов. Привыкнув к полутьме, он различил внутри шатра какие-то уродливые, видимо кого-то пугающие, вырезанные фигуры из пробкового дерева в виде жутких истуканов. Они были увешаны множественными ожерельями из костей, клыков и различных побрякушек, коими пользуются колдуны оккультного толка… Шатёр был разделён на несколько частей, внутренними перегородками из подвешенных ковров. Матос остался в центральной части шатра, где стояло вырезанное из пробкового дуба высокое кресло, на которое он и сел, властно обведя взглядом всех своих стражей, будто бы давая им некий знак — быть начеку. Рядом с этим креслом уже стоял Авторит.
Коста достал из поясной сумки тубу и протянул её Авториту, шагнувшему ему навстречу, как только Коста полез в неё… Тот, взяв её и повернувшись… передал Матосу. Вождь, медленно, повертел тубу в руках и, рассмотрев на ней то, что искал глазами, удовлетворённо кивнул. Он поглядел на Авторита… и повел своим взглядом… в сторону выхода. После этого, Авторит, молча и с явным неудовольствием, это было заметно всем присутствующим в шатре, вышел наружу…
Как только он покинул шатёр, Коста шагнул к Матосу.
— Безерта и Асторий мертвы! — проинформировал Коста. — Я здесь для того, чтобы оказать тебе помощь, которую должен был исполнить Безерта!
Лицо и лоб Матоса покрылись испариной.
— Не может быть!.. Ну, надо же! — ошеломлённо вымолвил он. — Я мог быть с ними! Это знак… Как он погиб?
Лицо Матоса выдало не поддельную озабоченность, постигшей, трагической участи своих товарищей.
— Говорят, их подкараулили! В схватке пали все! Включая людей Наместника! Кто это сделал, никто не знает?! Наместник пытался выяснить что-либо, но тщетно! Он отправил меня и моих людей сюда, чтобы я сам определился, кому оказать содействие! И вот я здесь!
— Что, ты, намерен делать? — с тревогой в голосе, спросил Матос.
Сергий Коста взглянул прямо в глаза Матосу.
— Во-первых, дать тебе совет и прекратить стаскивать в лагерь несметное количество своих соплеменников-ливийцев!