— Где мои деньги, суффет? — спрашивает он через минуту, выказывая уже своим голосом, не гнев, а удивление. — Когда ждать обозы с золотом? Что молчишь?
Матос с высоты своего роста, наклоняется к Гиксону.
— Мы ведь требовали прислать нам одного из Баркидов! Почему не прислали? Тем мы больше доверяли, а так видишь, что получилось? А все могло и обойтись, появись здесь Гамилькар! Но, ваши жадные отцы города, решили иначе! Они решили, что мы скот, который можно гнать на убой! Что из этого вышло? Они хоть, сейчас, задумались?
— Баркидов, сейчас, нет в городе! — прохрипел в ответ Гиксон. — Я, тоже, не изъявлял своего желания лицезреть вас! Но… выполнял волю Совета!
— Ты Герой?.. Смотрите, воины, это Герой! О таких рассказывают ваши легенды?! — Матос со смехом обратился к стоящим вокруг его пьяным воинам, у которых это утверждение вызвало приступ смеха.
А Матос меж тем продолжал:
— Почему же, Герой, не принял в расчёт такие простые выводы для себя — что он совсем не пользуется в армии ни уважением, ни доверием? Это глупо с твоей стороны, Гиксон. А свита?! Почему, молчала, не предупредила тебя об этом твоя свита?! — Матос повернулся к, стоявшим и молчавшим, плчнным военачальникам, кои находились позади Гиксона. — Ну Что вы молчите? Даже, дряхлеющий Форгон, имел репутацию более приличного командующего, чем этот! — Матос указал на пленного суффета, — что же вы молчите? Вы, своим стремлением раболепства, перед родом Ганнонов и Советом Суффетов, подвели его и себя к черте возможной гибели?! Все вы, ненадёжные люди! ненадёжные… и полумайте как мы вам могли доверять?! Гамилькар — это дело другое!.. Но вы и тут схитрили… во вред себе… И молите свою Танит, чтобы она убедила отцов города, выполнить наши требования! Иначе, вас всех ждёт смерть! Ужасная, мучительная смерть! — Матос поднял руку с, вновь обнажённым, огромным мечом, поднятым вверх, в своём неистовстве закричал, — Смерть!!!
Его крик подхватили все окружающие его, а за ними следующие, и, вскоре, весь этот пьяный муравейник, только отдалённо напоминающий военный лагерь, кричал в своём пьяном неистовстве:
— Смерть!!! — не до конца понимая, к чему и кому этот возглас произносится…
— Уберите их! — Матос брезгливо толкнул в спину Гиксона своим огромным кулаком.
Конвоиры увели пленных. Матос, какое-то время, стоял задумчивый… Две его любимых танцовщицы, приблизились к нему, обняв его торс. К ливийцу подошёл какой-то, обвешанный всякими побрякушками, чёрный шаман-колдун.
— Что скажешь, Корфа? Какое наше будущее? — спросил его Матос, взглянув на него.
Чёрный колдун, положив свой бубен на ладонь верх тормашками, бросил в него свои кости… Он, долго, молча, смотрел на них, изучая их расклад. Потом, поднял свой взгляд на Матоса. В его глазах застыл ужас…
— Будет война в песках! Схватка льва со змеями!!!
Матос, в нескрываемом страхе…, отшатнулся от него:
«- Значит он уже в Африке!..» — подумал он…»
Глава 8
Ливийская деревня. Солнце клонится к горизонту. Местные ливийцы гонят стада крупнорогатого скота в места ночлега, подальше от тех мест, куда с наступлением ночи выйдут ночные хищники. Громко чвакая, жвачкой из трав, идут огромные волы, бредут коровы и быки. За ними блеют овцы и шерстяные козы. Жители деревни набирают воду, а специальные носильщики, разносят её по назначению, за определённую плату… Все мирно и тихо…
Вдруг, раздаётся звук военной трубы и вдали, от холмов, поднимается столб пыли. В деревне паника, женщины хватают детей и бегут в хижины, прячась… Мужчины загоняют скот в специальные загоны, торопясь тоже где-нибудь укрыться…
В деревню врывается конный отряд, примерно в три десятка воинов. Они спешиваются и разбегаются по хижинам. Командует отрядом рослый галл. Он что-то кричит, на непонятном в этой местности языке и решительно жестикулирует… Его подчинённые начинают выводить из различных мест мужчин деревни. Их выстраивают перед начальником, и он, с видом знатока, медленно обходит их… Он ощупывает им бедра и плечи. После этого, на того, кого он таким образом выбирает, одевают какой-то знак, вешая его на шею, и отводят в сторону, к таким же, уже отобранным, ливийцам…