— Ну, что галл? Может, хватит упражнений? Или ты хочешь посбивать всех злостных мух Африки? — Смеялся его «визави».
— Кто ты? — тяжело дыша, выдавил из себя галл.
— Я, тот, кто будит учить вашу галльскую братию дисциплине и настоящей воинской науке! Меня зовут Сергий Коста. Отпустите крестьян! — приказал он, голосом, которому было трудно не подчиниться. Статный воин распоряжался, словно давно назначенный командир. — Как тебя зовут?
Коста повернулся к раскрывшему рот, от удивления и неожиданности, галлу.
— Саторикс. — Ответил галл. — Постой, у меня приказ Матоса, набрать из этой деревни десяток ливийцев! Он казнит меня, за невыполнение приказа!
— Ты выполнишь его приказ, Саторикс! Ты уже его выполнил! Ты нашёл десяток, намного лучше ливийского! Он идёт в лагерь! Мы отделились от Спендия!
— А если ты меня обманешь? Нет! Давай лучше так! Вы сядете на лошадей, а мой остаток отряда придёт пешком!
— Отлично! Где наши лошади? — обрадовался Коста, — наши-то пали у Сикки!
Саторикс быстро отдал приказ на родном галльском наречии, которое отличалось от того на каком велась вся беседа, и к отряду Косты подвели лошадей. Через минуту, отряд мчался в лагерь… Ливийцы вышли из хижин и провожали взглядами, не весть откуда взявшихся спасителей… С десяток галлов, наоборот, ругая их почём свет, плелись под лучами жаркого солнца, вслед ускакавшим, в свой неблизкий лагерь…
…Отряд, ведомый галлом Саториксом, беспрепятственно въехал в лагерь, не остановленный никем… Часовые, которые должны были нести службу у ворот, играли в кости, собравшись кружком, даже не посмотрев на проезжающих…
Саторикс скакал, увлекая за собой всех остальных к центральной возвышенности лагеря, где стояла ставка Матоса. Проезжая по лагерю, вновь прибывшие с удивлением наблюдали за беспорядком царившем в самом лагере. Все в лагере было в движении, как в большом таборе переселенцев! Это движение напоминало хаос. Многотысячное сборище людей, называемое войском, на самом деле таковым уже не являлось. Лишь распятые люди, что висели на крестах, вдоль дороги к холму, говорили, что этот лагерь собрался не в мирное время…
Наконец, отряд поднялся на холм, в центре которого стояло несколько крупных шатров, обвешанных всевозможными коврами и всевозможными украшениями. Вокруг шатра стояла вооружённая охрана, преимущественно из галлов. А, в ещё большей окружности шатров, что окружали ставку Матоса, бессмысленно сновало очень много разношёрстного народа… Саторикс, соскочив с лошади, побежал внутрь одного из шатров, но не в центральный. Коста, сразу, подметил это. Через, какое-то время, из шатра появились несколько человек, включая самого Саторикса. Они приблизились к спешимся воинам Косты. В центре подошедших людей стоял высокий галл с короткой стрижкой и какими-то странными ожерельями на шее. Он пристально осмотрел вновь прибывших в лагерь. Взгляд его был колюч и недоброжелателен, но в тоже время цепок и, казалось, что он видит и чувствует то, что ускользает от простого взгляда рядового человека… Коста выдержал долгий изучающий взгляд этого появившегося из шатра, осматривая его с точно таким же любопытством…
— Говоришь, отделился от Спендия? — вымолвил, подошедший галл. — А, что тебя не устроило в его рядах?
Галл смотрел в глаза Косте, почти не моргая. Тот молча глядел в глаза галла и этот взгляд отдал тяжёлой свинцовой завесой, что своей тяжестью сдавила зрачки самого галла и он не смог больше выдержать такого напряжения и… заморгал.