— …Люди там живут по каким-то странным законам, которые им даёт кучка старцев… Они часто идут войной: одно племя — на другое, без видимых на то причин… В общем, то, что мы там пережили, полностью излечило мою душу от того грязного осадка, который скопился у меня за годы пиратства! Кстати, в том плаванье, с нами в команде были такие же римляне, как и ты! Один, бывший приимпелярий легиона, наверное, самый мужественный человек из всех встречавшихся мне людей за годы моих скитаний! Да и бывший центурион манипула — тоже не из робкого десятка! Именно они совершили чудеса находчивости, что, в конечном итоге, помогло выполнить нашу задачу!
— А где они сейчас? — не сдержался от вопроса Антоний.
— Центурион Массилий Фимбр, остался на корабле Карталона. А Кассий Кар?.. Он, одно время, был в корпусе на Эрике… Но, вот куда он делся потом, не знаю!..
— Ну, а как, ты, оказался в корпусе? Ведь ты же был на корабле? — Бриана очень сильно заинтересовал рассказ Сапфона. В его голове прокручивались невероятные приключения, кои испытали его соотечественники и идущий рядом с ним Сапфон.
— После прибытия из Туманного острова, я участвовал в битве при Дрепане. Эта была искуснейшая победа, в которой мне посчастливилось участвовать! Там я был ранен. Стрела пробила мне бок, и я оказался в лагере Эрика на излечении. Карталон уплыл в новые скитания, а я остался с Гамилькаром.
— Сапфон, ты послужил обоим Баркидам, кто из них более талантлив? — Спросил почему-то Антоний.
Сапфон задумался…
— Это очень трудный вопрос, — начал свой ответ он, — Карталон, хоть и старше, но более чувственен и сентиментален! Но он очень хорошо, просто страшно хорошо, владеет оружием! Гамилькар плавает мало, только для какой-нибудь операции, которую разработает и выполнит как стратег замечательно и блестяще! Оба они яркие личности! И отдать кому-либо предпочтение, я не могу! — Закончил свои рассуждения Сапфон…
…В это время, отряд вошёл в пространство длинного коридора, лежащего меж цепи различных по высоте холмов… К Сапфону и Антонию, приблизился вчерашний гонец.
— Вон за тем, холмом, откроется вид на Утику! — проинформировал он.
— Надо прибавить шагу! Скоро рассвет! — заметил Сапфон…
Глава 10
Гамилькар, получив права протектора над Карфагеном, быстро, без отлагательств, начал осуществлять ряд, намеченных им, мер по обороноспособности города. На, совсем недавно воздвигнутых стенах, возобновили дежурства стражники и дозорные наблюдатели. Стража была создана из Священных отрядов, и набрал её Гамилькар, непосредственно, из казарм Бирсы, где те и базировались. В городе было вновь сформировано ополчение, для отражения возможного нападения одной из армий мятежников. Гамилькар добился, чтобы были открыты все оружейные кладовые холма Бирсы и её цитадели. Он забрал оттуда всю тяжёлую конницу и слонов под своё начало и отправил их с Теоптолемом, который прибыл из Сицилии с последними отрядами конницы, в лагерь к Бриану. Барка, со всей свойственной ему энергией, запустил все механизмы обороны торговой республики, которые «дремали» или по недалёкости в военном вопросе Совета Суффетов, или по растерянности его же, в свете внезапно всплывших угроз у границ Карфагена…
Собрав требуемую сумму выплат всему своему корпусу и наёмникам гарнизонов, он отправил гонцов к Матосу и Спендию, с просьбой отпустить Гиксона и его командиров в обмен на обещанную им сумму выплат. Через гонцов, Гамилькар дал слово, что выполнит все условия договора и сделал недвусмысленное предложение, что в случае выполнения и его просьбы мятежниками, стороны могут разойтись без войны. Вследствие этого, далее, он заверил, что препятствий их удалению из Африки чинить никому не намерен, и они могут вернуться в свои страны…
До этого, в город прибыли гарнизоны городов Сицилии и конница Теоптолема. Теоптолем, прибыв в порт Карфагена, тут же, отправился в родовой дом Баркидов. Дом был полон городских людей. Гамилькар, как протектор, теперь должен был заниматься не только обороной города, но и различными тяжбами города.
— …Все, что нам нужно, это небольшой конвой, для провода кораблей, загруженных воловьими шкурами собранными городами Сицилии, ещё до наступления мира! — Просила его делегация цеха кожевенников. — Мы оставили свой груз в Гераклее и Акраганте. И, теперь, надо его доставить сюда!