Гикет, медленно, повернулся и поглядел на говорящего. Он помедлил с ответом, изучая лицо говорившего.
— Я привёз условия, прекращения бессмысленного кровопролития, меж бывшими соратниками. Гамилькар, вернувшийся из Сицилии, с удивлением узнал о случившемся?! Он предлагает разойтись с миром! Необходимые выплаты будут произведены! Гамилькар вам дал это слово ещё на острове, а слово он выполняет! Кому, как не вам об этом знать! После всех выплат, а деньги он уже собрал, все кто пожелает, могут к нему присоединиться! Кто же пожелает вернуться на Родину, отправится туда! Преследовать никого не будут! Вы в свою очередь, отпускаете всех пленников, которых удерживаете до сих пор, как заложников возникшей ситуации! Моему городу не нужна война!
— Один деятель уже предлагал нам почти тоже самое! Он сидит в яме! — Отреагировал на его слова Авторит. — Ты, можешь оказаться там же!
— Матос! — Обратился к ливийцу Гикет. — Почему этот краснорожий представитель народа пьяниц, говорит здесь за всех? Поликарп, вы, что подчиняетесь этим вечно пьяным свиньям?
Гикет внимательно смотрел на ливийца и грека. А лицо Авторита в это время заливала краска гнева. Он уже открыл было рот, чтобы отреагировать на слова Гикета, но был перебит громким голосом Матоса.
— Авторит, ты действительно забываешься? Ты не являешься лидером восставших! — Закричал на него Матос.
Лицо Авторита, уже не выказывало борьбу с гневом, оно уже пылало им.
— Мне уже сегодня второй раз напоминают, что я не имею в этом лагере влияния и поддержки! Наверное, это действительно так! А, я, в своё время поддержал тебя, Матос! Когда вы со Спендием сцепились, как собаки о главенстве над отрядом Безерты, а чуть позже о главенстве в восстании! Зарза ушёл тогда со Спендием, а я с тобой! — Авторит уже не сдерживал себя. — Теперь с приходом в лагерь других деятелей восстания, — Авторит с нескрываемой злобой и ненавистью посмотрел на Сергия Косту, — мой голос утратил свой вес!
Он зло смотрел на Косту, но видя, что в глазах того искрится усмешка, перевёл свой взгляд на Гикета и продолжил:
— Теперь, соратник Гамилькара открыто призывает сложить оружие, и предать знамя восстания! А вы все слушаете это и, даже, обдумываете его слова?! Враг обескровлен и загнан в угол! Он почувствовал свою слабость и идёт на уступки! Нужно действовать, как было задумано в Прионе, а не рассуждать! Но в наших рядах уже нет единства и мудрости! И именно, поэтому, я, решил покинуть этот лагерь!
Авторит выпалил все обвинения, и пока их выговаривал, принял это самое неожиданное решение об отделении, которое и озвучил в гневе. В воздухе повисла тишина… Все обдумывали слова Авторита.
— Ну, что же, — вдруг все услышали спокойный голос Сергия Косты, до этого не проронившего ни слова. — Ты принял решение и не стоит от него отказываться! Когда ты покидаешь лагерь?
Коста поднял на галлата свой взгляд. Авторит принял его и, вдруг, почувствовал, что на него, сейчас, смотрят совсем другие глаза! Глаза, обладающие способностью просматривать человека насквозь! Этот взгляд, по-иному, открыл Авториту, смотрящего на него человека. Оказывалось, что все произошедшее, только была прелюдией к основному действию этого спектакля?! Латинянин с самого начала, добивался удаления из лагеря его, Автрита! А он, совсем не ожидал, что этот человек, вот так, одним махом разрушит все его планы, в этом лагере! Он должен был стать… поводырём Матоса по замыслу Наместника Гелы… и вот всё кончено! Никто не будет отговаривать его остаться! Никто не захочет главенства его галлатов в этом лагере! Слова, вылетевшие у него в гневе, стали благодаря этому латинянину, непреодолимой преградой между ним и его планами!
— Я покину лагерь вместе со своими сторонниками! Лучше воевать бок о бок со Спендием, чем выслушивать советы перебежчика латинянина! Жаль, что я тогда не приказал уничтожить вас всех! В тот день твоего прибытия в лагерь! А позволил вползти в лагерь вше волчицы!
В воздухе снова повисла тишина…
— Слова требуют пояснений! — нарушив молчание, сказал Коста. Он повернулся к Матосу, — Вождь, я как наёмный солдат, по обычаю наёмников, требую поединка вот с этим человеком! Это должно произойти сейчас, без промедления!
Матос, все это время, находился в какой-то прострации. Его охватила, какая-то нерешительность. В одно мгновение, рухнули планы, на которые он полагался до этого времени.