В апреле и мае 1974 года во время британских гастролей первое отделение в концерте играла американская группа Elf, с участниками которой сдружился Ричи Блекмор, певцом в этой группе был Ронни Джеймс Дио. Возьмем это на заметку, ибо дружбе этой в будущем суждено было сыграть немаловажную роль. В третьем составе Deep Purple было фактически два певца, и хотя Дэвид Кавердейл был официальным солистом, поющий басист Глен Хьюз требовал для себя все больше вокальных партий. Соперничество это принимало порой не совсем спортивный характер и обстановка внутри группы была насыщена театральными интригами в духе худших традиций провинциальной оперетты. Ричи Блекмор лично тоже переживал тяжелый период, его семейная жизнь совершенно расстроилась, кроме того, то музыкальное влияние, которое принесли в группу Дэвид Кавердейл, с его наклонностями к блюзу и Гленн Хьюз, с его симпатиями к негритянской музыке Funk, вынуждали Блекмора отстраняться, отступать на задний план. Тем временем заработки Deep Purple стали напоминать по виду телефонные номера, и бухгалтер, учитывая высокий прогрессивный подоходный налог, посоветовал участникам группы и двум менеджерам покинуть родные края. Неохотно этому совету пришлось последовать. Тони Эдвардз и Джон Колетта переехали, после некоторых странствий, в Париж, а музыканты поселились в Калифорнии, в районе Лос-Анджелеса. Для обсуждения музыкальных и финансовых дел, по настоянию бухгалтера, музыканты и менеджеры встречались каждые три месяца. На эти встречи в Париж прилетали с разных концов света и все эти самолеты-лимузины и дорогие отели напоминали съезд дипломатов высокого ранга. Переезд заграницу с финансовой точки зрения может и был мерой благоразумной, но таким образом был сделан второй шаг ко взаимному отчуждению и отдалению.
В начале 1975 года, во время перерыва между гастролями, Ричи Блекмор поехал в Германию записывать свою сольную пластинку, пригласив на эти записи четырех участников группы Elf. Несмотря на то, что Ричи не делал никаких заявлений относительно своих намерений на будущее, к апрелю 1975 года стало ясно, что в Deep Purple он остается не надолго. Чувствуя это, менеджеры дали указание: записать три последних концерта апрельских гастролей. В июне 1975 года об уходе Блекмора было объявлено официально и впервые Джон Лорд и Иан Пейс, участники непременного подавляющего большинства, инициативной тройки, оказались во-первых, в меньшинстве, а во-вторых, лишенными инициативы. Их первой реакцией на уход Блекмора было — расформировать группу и мирно разойтись, в конце концов Deep Purple достигли всего, чего только можно было.
Но молодое пополнение — Дэвид Кавердейл и Глен Хьюз рвались в бой, они и слышать не хотели ни о каком конце. Кроме того, огромное давление шло со стороны пластиночной компании, с которой у Deep Purple был долгосрочный многолетний контракт, а также от разных гастрольных организаций, с которыми уже были подписаны договора на выступления. Целая армия людей материально зависела от существования и функционирования группы и в такой обстановке решиться на расформирование Deep Purple по чисто художественным причинам было нелегко. В конце концов удалось убедить Джона Лорда, а потом и Иана Пейса повременить с расформированием. Они приняли решение, о котором впоследствие не раз жалели.
Для нового, четвертого состава Deep Purple нужен был теперь гитарист, музыкант титанического калибра, способный заменить Ричи Блекмора. Однажды поздно вечером Дэвид Кавердейл позвонил Джону Лорду (они жили к тому времени в Калифорнии по соседству) и принес ему пластинку с записями американского гитариста Томми Болина. Записи проиграли несколько раз подряд , и Джон Лорд согласился, что кандидатура была подходящая. По внешним параметрам, выбор этот был странным: во-первых, Болин был американцем, во-вторых он работал в стиле джаз-рока, а в-третьих, он не знал ничего о музыке Deep Purple. В тот момент он работал над своей сольной пластинкой и не был связан ни с кем, поэтому, блестяще сыграв прослушивание, он получил предложение стать членом Deep Purple и, недолго думая, принял его. Шел июнь 1975 года, на свет появлялся четвертый и последний состав Deep Purple, группе оставалось жить буквально несколько месяцев.
В прошлый раз мы закончили на событиях осени 1975 года, когда Deep Purple начали выступать в своем четвертом составе. Новый гитарист Томми Болин показал себя блестяще — и на прослушивании, и в студии во время записей. Но — как только выехали на гастроли, то заметили что игра его становилась все более и более беспорядочной. Неприятная правда выяснилась, когда было уже поздно и отступать было некуда: Болин был наркоманом-героинистом. Для дип-перпловцев, которые, в общем, не чурались пива, или даже чего покрепче, и порой позволяли себе самокрутку из конопли, наркотики были неизвестны — именно поэтому при первых встречах с Болиным никто не мог распознать в нем вредных привычек. Находившиеся в Париже Эдвардз и Колетта были вообще против включения в группу американского музыканта: кроме юридических и организационных осложнений они предвидели появление личных проблем. Советом менеджеров с другого конца света пренебрегли, потому что известно — с глаз долой из сердца вон. В августе 1975 года группа поехала в Мюнхен для записи следующего альбома Come Taste The Band — «Приходите Попробовать Оркестр». Не успели закончить записи, как от инфекционной желтухи свалился Глен Хьюз и до конца октября наступило вынужденное безделье. К этому времени было решено, что дебют четвертого состава состоится на Дальнем Востоке, в Гонолулу. В декабре поехали в Новую Зеландию погреться на летнем солнышке, концерты проходили с большим успехом. Из Австралии была запланирована поездка в Японию, по дороге остановились в столице Индонезии, Джакарте. Индонезийский администратор сообщил, что планирует концерт в зале на 7 тысяч человек и выслал соответствующий аванс — 11 тысяч долларов. По прибытию в Джакарту, гастрольный менеджер группы пошел осмотреть зал. Выяснилось, что это был огромный открытый стадион, вмещавший 125 тысяч. Сцена была сколочена из больших ящиков из-под апельсинов, для наведения порядка и охраны приглашена местная армия, офицеры которой находились в явном контакте с организаторами концерта. Индонезийские товарищи заверили, что условия договора будут пересмотрены и что они уже заделали еще одно выступление на следующий день. На первом же концерте, на который пришло 100 тысяч человек, стало ясно, что местные кадры чего-то недоговаривают. На следующее утро состоялось совещание администраторов. Менеджер Deep Purple, основываясь на цене билетов и количестве зрителей, потребовал гонорара в 750 тысяч долларов. Встреча, начавшаяся на вежливой ноте, окончилась скандалом и стороны ни к какому соглашению не пришли. Через пару часов произошел несчастный случай: один из телохранителей группы, Пэтси Коллинз, упал с шестого этажа в шахту лифта, выполз из подвала на улицу, попросил доставить его в больницу и по дороге умер. В 4 часа утра полиция арестовала другого телохранителя, а также басиста Глена Хьюза и менеджера Роберта Кукси, обвинив их к причастности к убийству. На второй концерт Глен Хьюз был отпущен с вооруженной охраной, все трое переночевали в тюрьме, и на следующее утро предстали перед судом. Судья, похожий на Иди Амина, весь увешанный медалями, все время играл с большим револьвером, крутил барабан и вставлял в него пули. Вел он себя дружелюбно, по законам гостеприимства, признал происшедшее трагическим несчастным случаем и взял у подсудимых паспорта для снятия фотокопий. Позже выяснилось — чтобы получить паспорта назад, нужно было уплатить штраф в 2 тысячи долларов. Из сала суда всех троих доставили прямо в аэропорт, где вся группа ждала их на борту самолета. Все вздохнули с облегчением, но не тут то было: выяснилось, что шина на одном из колес самолета проколота, чтоб сменить ее, нужен специальный домкрат и гаечный ключ. Домкрат этот не дали до тех пор, пока за него не уплатили 10 тысяч долларов. Кроме того, никто не знал, как этим домкратом пользоваться, поэтому менеджер, два рабочих сцены и борт-инженер сами вынуждены были, в конце концов, менять колесо на Боинге 707. Страсти к этому времени накалились настолько, что дип-перпловцы собирались выкрасть одного из маленьких индонезийских бюрократиков и сбросить его где-нибудь над океаном по пути в Японию.