Да, правду говорят, надо больше сыновей. Девчонки, явно копируя матерей, лишь склонили головы в приветствии.
— Здравствуй, вождь! — Алетте как всегда, были чужды эти женские игрища. (у орков дети называли глав семейств вождями).
Бран слабо улыбнулся дочери. Сев, он подтянул к себе глиняную бутыль с вином. И в этот момент дверь в трапезную снова открылась. И у мужчина взметнулись от удивления брови.
— Доброе утро, — каким-то слегка странным тоном произнес вошедший вслед за служанкой Аринэль.
При этом он держал девушку за руку. Виола уже готовилась пройтись по этому поводу, но буквально подавилась своими словами, вспомнив про состояние брата.
— Аринэль, — прогудел барон. — Как ты себя чувствуешь?
— Идиотом, — ответил парень и, криво усмехнувшись, добавил. — Голодным идиотом. Цеси, будь добра, усади меня за стол и дай в зубы… пожевать.
Лица присутствующих вытянулись от подобного пассажа со стороны не очень разговорчивого обычно родственника. А парень, подведенный к стулу, нащупал его спинку и осторожно сел.
— Аринэль, — опять заговорил барон. — Скажи, а ты…
— Вообще ничего, — предугадал его вопрос парень. — Полная темнота.
Виона и Саманта синхронно вздрогнули от равнодушного тона брата, с которым он сообщал такую ужасную новость. А Алетта еле слышно выругалась…
… Да, пусть он снова слепой. Но зато он шел по самому настоящему замку! Когда проходили мимо окон, то со двора доносились звон железа, ржание лошадей. Блин, да даже крики детей были не такие! Другие! А воздух-то какой! Артем втягивал этот вкуснейший, без малейшего запаха химии воздух и никак не мог надышаться. А попробовали бы вы эту еду! Ему, за последние несколько лет привыкшему ко вкусу жратвы быстрого приготовления, разбавляемой иногда пельменями и пиццей, завтрак в замке Тайфол показался торжественным пиром. Да еще и вина налили, тут было так принято, вместо чая.
После завтрака Аринэль попросил Цеси проводить его на крепостную стену. Да, блажь, ну вот хотелось и все тут! Он же никому не мешал, а для Цеси это было работой. Вот только их перехватили буквально сразу же.
— Аринэль! — взволнованный голос матери… хм, Аринэля, Артем узнал сразу же.
Его стиснули в объятиях и прижали к груди.
— Сынок, ты так напугал меня! — с тревогой в голосе вещала матушка. — Я пришла в твою комнату, а тебя нет!
— Мам, — парень мягко отстранился (надо же, как легко выскользнуло это слово). — Я просто сильно проголодался.
— Не пугай меня так больше, — голос эльфийки дрогнул. — Уондо дэяла…
Ответ сам собой всплыл в памяти. Мать, в свое время, пыталась научить Аринэля языку своего народа. Но парень был, ну честно говоря, невеликого ума. С другой стороны, ну не всем же даны мозги…
— Элрэ дара, амил (все хорошо, мам), — произнес парень.
На некоторое время в коридоре повисла тишина.
— Аринэль? — голос женщины был удивленным, а потом в нем зазвучала тоска. — Сынок… А ты меня видишь?
— Прости, мам, — слегка дернул щекой парень.
— Аннира даоса каниларэ, — пробормотала женщина, опять прижимая сына к себе. — Кэласар лимбэ наулорос, катуя дарасан!
Вот только на щеки Аринэля вполз румянец. Дело в том, что он понял, что сказала матушка. Если буквально, то она пожелала некоторым бородатым членоносцам, лучше бы трахнуть дерево, чем она бы в него влюбилась. В общем, какое-то устойчивое эльфячье выражение, судя по всему.
— Мам, ну не надо так отца-то, — произнес Аринэль. — Ему поди, еще хуже чем тебе.
— Ашшиа гаэлла ма бардарасан! — буквально выплюнула слова женщина. — Ничего, пусть помучается, раз не может за сыном приглядеть!
Чуть приоткрытая за ее спиной дверь в трапезную слегка дрогнула.
— А в общем как? — уже деловито так спросила мать.
— Да ничего, вроде, — пожал плечами парень.
— Тогда сегодня мы едем к мастеру Цевитосу! — не терпящим возражение голосом постановила эльфийка. — Прямо сейчас!
Батя, как не оправдавший высокого доверия, от сопровождения был отстранен. Впрочем, как и дочери, хотя Саманта прямо-таки чуть не мятеж устроила. Но была осажена собственной матерью, что мол дело серьезное.
Поехали не на лошадях, а в открытой коляске. Аринэль видел ее ранее, так что и Артем представление имел. Этакий фаэтон, о четырех местах и местом для кучера. Слуг с собой мамы тоже не взяли, правила мама Каяра. В общем, был налицо бабий бунт, к тому же имеющий под собой самые железобетонные основания. Затронули потомство!
Копыта лошади процокали по внутреннему двору замка, потом колеса прогрохотали по настилу опускаемых вместо моста ворот, стукнулись о «порожек» противоположного берега рва и зашуршали по дороге. В груди Артема на секунду полыхнуло сожаление, что он ничего не видит. Хоть в памяти и были картинки, но фентезийный мир очень хотелось увидеть собственными глазами.