По рассказам общих знакомых Надежда поняла, что сама Нина восприняла эти изменения с философским спокойствием. Они как-то столкнулись на Невском, посидели в кафе, поболтали. Нина выглядела вполне довольной своей переменившейся жизнью, устроилась куда-то на два вечера в неделю вести кружок мягкой игрушки, дома же вышивала гладью, раскладывала пасьянсы и собирала пазлы.
– Так что тебе нужно-то? – не слишком приветливо спросила Надежда.
– Надя, ты не могла бы… не могла бы привезти мне новый пазл? – спросила Нинка и тут же затараторила: – Понимаешь, сижу тут, делать совершенно нечего, все пазлы уже собрала по два раза. Шить не могу, потому что педаль у машинки ногой не нажать, вышивать тоже как-то неудобно…
Надежде стало стыдно. Все же человек со сломанной ногой, нужно помочь.
– Ладно, заеду в магазин, говори, какой нужно!
Тут же выяснилось, что в магазине ничего приличного давно уже нет и по каталогу тоже Нинка уже все перебрала. Она искала на сайте, где продают подержанные игры, и там нашла два замечательных пазла. Деньги уже давно перевела тому человеку на карточку, нужно только приехать к нему и забрать.
– Ты извини, что я тебя нагружаю, – сказала Нина смущенно, – просто неудобно к Сереже с таким пустяком обращаться. Он категорически против, когда я что-нибудь подержанное покупаю. Говорит, мало ли через какие руки прошло…
«А ко мне, значит, с таким пустяком удобно», – сварливо подумала Надежда и тут же сообразила, что Нинке просто не к кому больше обратиться.
Надежда Николаевна Лебедева никогда никому не завидовала. Просто не умела, да к тому же была твердо убеждена, что у нее есть все для счастья: любящий и заботливый муж, удобная квартира, дача, дочка и внучка (хотя и редко она их видит, но в этом тоже можно найти кое-что хорошее).
Мама была жива и относительно здорова, жила по полгода на даче, и навещать ее можно было только раз в неделю (что тоже неплохо – меньше слушать ее ворчание и не гнуть спину на грядках). Иногда бывало скучновато, но имелось у Надежды своеобразное хобби, которое делало жизнь наполненной и интересной, а некоторая опасность только добавляла адреналина в кровь.
Так что в данный момент из разговора с приятельницей Надежда Николаевна поняла, что Нинка, в общем-то, одинока, обратиться ей, похоже, не к кому, а Надежду она вызвонила потому, что та слыла среди знакомых невредной и добросердечной, и Нинка была уверена, что та ей не откажет в просьбе.
Что ж, делать нечего, придется ехать.
– Ладно, давай его телефон, пересечемся где-нибудь у метро.
– Ну…
Выяснилось, что пересечься никак не получится, поскольку этот мужчина, Михаил, в данное время не выходит из дома.
– Что, тоже ногу сломал? – не удержалась Надежда.
Нинка предпочла не услышать в ее голосе сарказма.
– В общем, Надя, записывай адрес. Улица Некрасова, дом двадцать семь, это напротив Большого театра кукол. Вторая подворотня. Вход в квартиру из подворотни. Номер семнадцать. Сказал, что будет ждать с двух до трех.
– А потом куда денется? – возмутилась Надежда. – Он же из дома не выходит.
– Ну не знаю…
И снова Надежда буквально стиснула зубы, до того ей захотелось послать Нинку подальше. Но что уж теперь…
Она долго шла от метро по улице Некрасова, пока не обнаружила нужный дом. И театр напротив, все верно. Кованые ворота были закрыты на кодовый замок, но тут как раз выезжала машина, так что Надежде повезло и она быстренько проскочила. Первый двор был самый обычный: чистенький двухэтажный флигель в стороне, два мусорных бака, гараж и песочница, куда дворник в зимнее время сбрасывал снег, так что получилась не песочница, а горка, какие раньше делали жильцы в каждом дворе. Еще и каток небольшой заливали, если место позволяло.
Надежда едва углядела вторую подворотню в углу двора и целеустремленно направилась туда, поскольку время поджимало. Вдруг этот самый Михаил и правда уйдет? Не хватало еще зря проездить, столько времени потерять!
Вторая подворотня не запиралась, и Надежда тут же увидела нужную дверь, к которой вели три ступеньки, прикрытые вытертым ковриком. Дверь была старая, железная, крашеная очень давно. Большое ржавое пятно на ней отдаленно напомнило Надежде карту Африки.
Надежда Николаевна деликатно нажала на звонок – никакого ответа. Нажала посильнее, потом позвонила три раза и прислушалась. Звонок, несомненно, работал, только вот не слышно было ни шагов, ни звука отпираемых замков. Неужели Михаил уже ушел?