— Обращайтесь ко мне — «господин Иванов» или «господин тренер», — велел наш физрук, хмуро оглядывая нас. — Мои приказы во время нашего занятия не обсуждаются. Вопросы есть? Вопросов нет. Теперь пять кругов вокруг стадиона. Пошли!
Легким бегом меня было не пронять. С тех пор, как я осознал себя в этом мире, принял решение развивать свое тело. Личная магическая сила — это прекрасно, но и без нее нужно уметь обходиться.
Часть парней достаточно быстро выбыла из бега, кто-то, наоборот, поднажал. Отдельной стайкой бежали девушки. Их спортивная форма не отличалась от нашей, разве что у некоторых представительниц прекрасного пола одежда подчеркивала природные достоинства.
Я не торопился, выбрав средний темп. Сегодня только первое занятие, и вряд ли от нас потребуют полной выкладки, так что и выделяться особо не стоит. Со мной рядом держался Ефремов. Он легко нес свое тяжелое тело и даже дыхание сохранял ровное. Для потомственного бойца эта пробежка в километр — все равно что прогулка.
Бег сменился гимнастикой. Ничего особенного комплекс из себя не представлял, но и здесь наметились отстающие. Грозный взгляд тренера не обещал студентам ничего хорошего.
— Романов! — окликнул он меня, когда с разминкой закончили.
— Здесь, господин Иванов, — отозвался я, предварительно сделав шаг вперед.
— Родовой дар Романовых — защита, — озвучил он всем известный факт. — Какого ранга сейчас твой?
— Б3, господин тренер.
Иванов хмыкнул, внимательно меня разглядывая. Интересно, он же не думал, что я вот так сходу признаюсь, что достиг своего предела?
В мире, где все подчинено законам математики, неудивительно, что сила магии довольно быстро была подсчитана, измерена, стандартизирована и приведена к общему знаменателю.
Всего существовало семь уровней дара. Нижний, когда в теле есть магия, но человек не способен ей воспользоваться — Е0. Наивысший А++, и в него входили все, кто перешагнул доступные аристократам границы, то есть правящие рода.
Однако даже царю приходилось культивировать силу, чтобы получить то, что положено ему по праву. Не будь этого этапа, мы бы получили младенцев, устраивающих Армагеддон каждый раз, когда промок подгузник.
А так — чем больше ты уделяешь времени развитию дара, тем выше твой ранг. Естественно, до определенного предела, так как нельзя быть сильнее царя, если у тебя меньше подданных — тут уж какие чакры ни открывай, чуда не произойдет.
— Сойдет, — наконец, подытожил тренер. — Вижу, что тобой занимались нормальные люди, не дохнешь, как этот мусор. Побудешь сегодня помощником. Встань возле меня.
Недовольный ропот студентов не стал для меня неожиданностью. Большинство здесь присутствующих уверены, что мне от рождения дались великие силы. Но это не так, я просто не тратил время попусту и много тренировался.
В том, что Иванов имеет право именовать родовитых мусором, не было ничего удивительного. Опричники были особой кастой, не входящей в ряды дворян, но при этом имеющей определенные блага от царской службы.
Именно опричники занимались мятежными родами, служили в Царской Службе Безопасности и прочих силовых структурах, где подразумевалось воздействие на аристократов. В ЦСБ, конечно, трудились и неодаренные, но и на вызовы к благородным их не посылали.
— Ефремов!
— Здесь, господин тренер, — отозвался мой товарищ.
— Ранг?
Семен бросил на меня взгляд, и тут же выдал:
— Б3, господин тренер.
— Хах! Отлично. Выйди вперед и покажи этим слабакам, каким должен быть истинный аристократ, если не хочет, чтобы окружающие считали его дерьмом.
Смысл провокации был мне ясен. Во-первых, Иванов намеревался разозлить присутствующих, чтобы придать им немного мотивации. Во-вторых, напоминал, что зарываться в стенах ЦГУ нельзя. Здесь мы все условно равны, являясь студентами, но опричник всегда остается опричником. Вызвать его на дуэль нельзя, всерьез вредить — тоже. А вот прокачать дар и вызвать на спортивный поединок — запросто.
Конечно, это не значит, что у студентов даже выпускного курса будут какие-то реальные шансы против профессионального убийцы магов, но даже сам факт возможности окунуть опричника в дерьмо — это мотивирует. Дело даже не столько в росте уверенности в собственных силах, сколько в том, что такой шаг формирует у общества определенное отношение к дерзнувшему. Аристократ, достаточно смелый, чтобы бросить опричнику вызов — это престиж рода. Если, разумеется, он не опозорится по полной программе.
Спарринг с Ефремовым не был для меня чем-то необычным. Мы не раз сходились на ринге, когда наши отцы изволили устроить очередные деловые посиделки в имении Амурского князя.