Тыква бранилась, спорила, кричала и даже плакала от жадности. Ничего не помогло. Пришлось ей раскошеливаться. Получив деньги, Навозный Жук уполз и скоро вернулся с целой сворой жуков. Они в несколько дней выстроили большой-пребольшой дом, такой же круглый и пузатый, как сама Тыква. Вокруг дома разбили сад. Дом и сад обнесли высоченным забором. Потом на месте, облюбованном Тыквой, навозные жуки построили крытый рынок.
Когда для Тыквы было все построено, навозные жуки уползли невесть куда. Больше их никто не видел.
СНОВА СЕРАЯ РАЗБОЙНИЦА
Ночью прошел сильный дождь. Все недостроенные дома размокли и развалились. Потоки дождевой воды подхватили стекольщика Маковку и понесли неведомо куда. Если бы плотник Орешек вовремя не подоспел на выручку, стекольщик наверняка погиб бы в мутных дождевых волнах.
Наутро новоселы собрались подле размытых и разрушенных домов. Вид у всех был унылый.
- Придется начинать сначала,- грустно сказал плотник Орешек.
- А ночью опять может пойти дождь и все размоет,- проворчал стекольщик Маковка.
- Сколько ни хандри - дом не гриб, сам не вырастет.- Пахта-чок сдвинул на макушку пушистую шляпу.- Надо работать!
- Верно! Дождь не дождь, а строиться надо! - весело закричал Перчик.- Чего носы повесили? Ну?-Перчик первым скинул свою ярко-красную куртку…
- Погодите, тут надо подумать,- сказала Кукурузинка, дернув себя за рыжую косичку.
Потом она нахмурила выпуклый лоб, наморщила носик-пуговку, опустила длинные желтые ресницы и задумалась.
- Я, кажется, кое-что придумала,- сказала она немного пого
дя.- Будем все вместе строить один дом. Общими силами мы за день
выстроим стены и покроем крышу. Тогда нам не страшен никакой дождь.
Все согласились с ней.
Строители сразу повеселели. Дружно взялись за дело. Кто-то запел песню. Ее подхватили.
Откуда- то из-за бугра донесся пронзительный крик:
- Помогите!
Песня оборвалась. Все с тревогой повернулись на крик.
На бугор взбежал маляр Горошек. Он был без шапки. Волосы на голове растрепались. Правый рукав куртки оторван. Одна нога - в башмаке, другая - босая.
Не успел бедный Горошек пробежать и двух шагов, как следом за ним на бугор выскочила серая бесхвостая Мышь. Глаза у нее горели как угли. В зубах торчал рукав от куртки маляра.
Бедный Горошек совсем выбился из сил. Вот он рухнул на землю как подрубленный. Мышь настигла его и разинула зубастую пасть.
Все замерли от страха, словно окаменели.
Только Кукурузинка не растерялась. Она сразу узнала серую разбойницу.
- Что мы стоим! - закричала Кукурузинка.- Скорее на помощь
Горошку! - И первой кинулась навстречу опасности.
За ней поспешил Пахтачок.
Хватая на ходу все, что попадется под руки, рабочие бросились следом.
Тут из толпы вынырнул счетовод Репь Репьевич и сунул в оскаленную Мышиную пасть свои колючие счеты, проговорив при этом:
- Ну-ка, злюка, счеты кушай да мои расчеты слушай. У тебя че
тыре лапы и совсем короткий хвост, я сейчас колючей шлялой про
колю тебя насквозь.
Репь Репьевич сорвал с головы шляпу, усеянную острыми шипами, и изо всех сил хлопнул ею по Мышиной спине. Мышь взвизгнула, выплюнула счеты и кинулась на бесстрашного счетовода. Ткнулась в него носом, укололась и отпрыгнула. Тут Перчик ударил ее своим колпаком и засыпал ей глаза горьким перцем.
Мышь волчкам закрутилась на месте. Закряхтела, завздыхала. Запыхтела, зачихала. И помчалась прочь. Во всю мочь.
Плотник Орешек погрозил вслед разбойнице топором:
- Эй, смотри! Остерегайся! В другой раз не попадайся!
На склоне бугра Мышь остановилась. Повернулась. Глянула на Кукурузинку налитыми кровью глазами, по-змеиному зашипела:
- Вс-се р-равно в-вам н-не с-спастись. 3-за вс-се отом-щу. Н-ас много.
- Сейчас я еще разок угощу тебя своими счетами! - угрожающе закричал Репь Репьевич.
Бесхвостая разбойница скрылась.
Все радовались победе. Хлопали в ладоши, смеялись, обнимали друг друга.
Потом принялись качать Кукурузинку, Перчика, плотника Орешка. Рель Репьевича качать не стали: он такой колючий, что до него страшно дотронуться. Зато его долго и горячо благодарили. Он кланялся, смущенно бормоча:
- Руки сильные у нас - это раз. Не пустая голова - это два.
Сердце храброе в груди - это три. Жить хотим со всеми в мире - вот
четыре. За себя готовы постоять - это пять.
Только маляр Горошек не разделял общего веселья. Казалось, он был совсем не рад своему спасению. Перчик хлопнул приятеля по плечу:
- Эй, дружище! Чего нос повесил?
- Чему радоваться,- уныло проговорил Горошек,- разбойница расскажет о нас другим мышам. Они соберутся стаей и нападут. Тогда мы не устоим.