Мой дедушка Сильвестр Вуд работал на лодках. Это был маленький человечек, одетый как чикагский гангстер-денди: мягкая фетровая шляпа, жилет, часы на цепочке и гвоздика за отворотом пиджака. Его буксир назывался «Фаснет», и каждый день он тянул за собой 5 или 6 барж с песком и балластом из Йивсли в Лондон для строительных нужд. Одной из его жён была тётя Фиби — я говорю так, потому что недавно узнал, что у него их было несколько. Мой дядя Фред, один из братьев моей матери, рассказал мне, что Сильвестер любил «немного оттянуться», и у него была вторая семья дальше по каналу — на Стрэтфорде-на-Эвоне, и, скорее всего, третья — в Манчестере.
«Счастье — это значит иметь большую, заботливую, дружную семью в другом городе».
У меня остались слабые воспоминания о Сильвестре и Фиби, но я еще застал своего дедушку Фреда Дайера и тётю Лию. Она была прекрасной маленькой леди с баржи, и не умела ни читать, ни писать. Она умерла, когда я был совсем юным, но дедушка Фред дожил до преклонного возраста. Позднее он потерял одну ногу и напоминал мне со своей деревянной култышкой пирата. Он как сейчас стоит у меня перед глазами у дома № 101 по Ю-авеню в фартуке с сигарами, торчащими из одного кармана, и бутылкой рома — из другого, приветствующий всех проходящих мимо. Я был маленьким — настолько маленьким в глазах Фреда, что он держал меня за девочку, и поэтому его приветствие ко мне звучало так: «Привет, Ронда!»
Моя мама была самой старшей из семи дочерей и выросла на буксире «Восточный», который стоял в доке напротив больницы св. Марии. Она носила подержанную одежду — как все мы. Из-за плохой обуви мама испортила ноги, и она нахаживала километры туда-сюда, возя нас маленьких в школу с тётей Лией на тачке. Моя мама была маленькой — как и её мать, и ростом была всего метр пятьдесят с кепкой. Помню, как кто-то однажды сказал ей где-то: «Встаньте же, миссис Вуд!», и она отвечала: «Я и так стою».
Так вот, оба моих дедушки работали на одной лодке вместе с моим папой. Так мои родители и встретились. Однажды вечером тетя Лия сопровождала маму в паб «Нэг’c Хэд» («Голова пони»), который находился в нескольких минутах ходьбы от нашего дома. Лиз вошла туда, когда Арчи там прыгал и играл на своей губной гармонике. Папа потом рассказал мне, что как только он увидел маму, то подумал про себя: «Она — моя». Он тогда получил выигрыш в лотерею, который состоял из корзины с едой и выпивкой, и немедленно принял решение, что эта корзина должна принадлежать ей. «Ты выиграла свиную ножку», — были его первые слова к ней.
Мой брат Артур родился в 1937-м, а брат Тед — два года спустя. Я появился на свет 1 июня 1947 года — этот год был знаменит частыми случаями встреч с НЛО, послевоенной депрессией и самой холодной зимой за все время. Надеюсь, с моим рождением немного потеплело…
Я рос гиперактивным ребёнком, и мама беспокоилась, что я могу выбежать из двери на кухне и упасть с лестницы, так что она привязывала меня за ногу к кухонному столу. Я был таким маленьким, что она могла поставить меня на стиральную доску и купать в кухонной раковине.
Взрослея, я начал идолизировать своих братьев и старался подражать всему, что они делали. В основном — я все-таки был еще очень маленьким — это изрядно поднимало им настроение. Арт и Тед, бывало, делали за столом уроки, а я тогда садился на колени на стуле с ручкой и бумагой, и изображал их им же на потеху. Арт и Тед собирали птичьи яйца, которые я, трёх лет от роду, очень любил разбивать молотком. Они жаловались маме: «Этот маленький тип, которого ты купила, разбил все наши яйца, зачем ты его покупала?» Однажды я спустил в туалет всех их бронзовых карпиков. Я объяснил маме, что так отпустил их на волю. Братьям все это не понравилось: они не хотели понимать, что так я самовыражаюсь. После этого они решили напугать меня вусмерть. Пугать меня на каждом шагу — это стало их развлечением. Это так действовало на меня, что я стал нервным. Я не мог этого долго терпеть и стал заикаться. Впрочем, это продолжалось недолго.
Рядом жили две мои кузины — Берил и Рита. Они обе были старше меня на 4 года и проводили много времени в нашем доме. Они тоже любили пугать меня. Они притворялись пауками или монстрами, неожиданно будили или преследовали меня по всему дому, и я бежал со всех ног и кричал во всю глотку. Берил также все время купала меня. У ней были куклы, и когда она заканчивала купать и причесывать их, то экспериментировала на мне.