— А ты кто такой? — спросила она просто, наклонив голову набок. — Не поняла… Новый стражник? Хм… ничего… крепкая баба! — Она оценивающе хлопнула меня ладонью по плечу так, что я едва устоял. От нее пахло конюшней, лесом и свежей требухой.
Тишина повисла густая, как смог Первого Города. Виолетта остолбенела, ее рот открылся. Амалия замерла. Аманда перестала грызть ноготь. Элира подняла с пола книгу и замерла с ней в руках.
— Эээ… — начал было я, но меня опередил тонкий, шипящий голосок Элиры.
— Das ist unser Zuchthengst, Cassy. Unser Alpha. (Это наш племенной жеребец, Касси. Наш Альфа). — Она произнесла это с ледяным спокойствием, глядя на Кассандру поверх очков. — Der Kabels (Кабель).
Кассандра нахмурилась, ее брови сошлись. Она посмотрела на Элиру, потом снова на меня, потом на Виолетту, чье лицо начало заливаться багровой краской гнева.
— Да… как ты… — задохнулась Виолетта, ее пальцы сжались в кулаки. — ТЫ ЧЕГО?! СЛЕПАЯ?! — ее голос сорвался на визгливый крик. — ЭТО ЛЕКС! МОЙ НАСЛЕДНИК! МОЙ ЖЕНИХ! АЛЬФА! КАБЕЛЬ?! ЭЛИРА, Я ТЕБЯ ЗАСТРЕЛЮ!!!
Охотницы Кассандры замерли, как каменные изваяния. Самой Кассандре, похоже, все еще требовалось время, чтобы переварить информацию. Она уставилась на меня с новым интересом, словно на только что подстреленного незнакомого зверя. Ее взгляд скользнул по мне с ног до головы, задержался на Перстне Рода, и в ее зеленых глазах вспыхнуло что-то… охотничье.
Я просто стоял. Под гневный визг Виолетты, под ледяной взгляд Амалии, под яростное шипение Аманды, под угрожающий шепот Элиры и оценивающий взгляд четвертой сестры, которая, кажется, только что поняла, что перед ней не стражник, а… кабель.
Простая милая девушка. Хрен там. В этом змеином гнезде простоты не было. И милоты — тоже. Только кровь, безумие и вечная охота. На монстров. На власть. И, как выяснилось, на кабеля.
— Аааа… — Кассандра замотала головой, черные пряди хлестнули по щекам, запекшейся кровью. Ее ярко-зеленые глаза внезапно прояснились, будто туман рассеялся. — Поняла! Это не баба, а кабель наш! — Она рассмеялась, хрипло и громко. — Уж и забыла, как мужики выглядят вживую. Только на картинках в анатомичке видела!
Прежде чем я успел среагировать, отшатнуться, крикнуть — ее рука, сильная и шершавая, как наждак, молниеносно метнулась вниз. Не смакуя, не играя. Целеустремленно. Как к добыче. Кожаные перчатки скользнули по камзолу, впились в ткань брюк у самого паха и — схватили. Твердо. Оценивающе. Сжимая мою не успевшую даже толком испугаться плоть сквозь материю.
Я ахнул, больше от шока, чем от боли. Весь воздух вышибло. В глазах помутнело. Она… она меня… там…
— Ага… — Кассандра удовлетворенно кивнула, не отпуская хватки, ее пальцы слегка пошевелились, будто проверяя упругость и размеры. — Точно. Чувствую. Живой. — Она облизнула губы, запачканные кровью монстра, ее взгляд стал мутным, хищным. — Поехали ко мне. А то… тело свербит. Месяц в тайге… охоты, а не этого… — Она дернула меня на себя, к своей мощной, пропахшей конским потом и смертью фигуре. — Разомнемся, кабелек?
БАМ!
Удар кулаком Виолетты пришелся Кассандре точно в висок. Неожиданно. Свирепо. С хрустом.
— АРГХ! — Кассандра отшатнулась, отпустив меня. Я едва устоял, чувствуя, как кровь приливает к лицу, а между ног ноет от грубого захвата. Кассандра пошатнулась, провела тыльной стороной ладони по виску. На смуглой коже осталась ссадина, выступила алая кровь. Она посмотрела на красную полосу на коже, потом на Виолетту, которая стояла, вся дрожа, с сжатыми кулаками, лицо искажено безумной яростью. В ее глазах горели зеленые молнии.
— Эй, эй! — Кассандра фыркнула, больше удивленная, чем злая. Она плюнула на землю, смешав слюну со своей кровью. — Это что, не мне подарок разве? Общий же кабель!
— ОН МОЙ!!! — завопила Виолетта так, что, казалось, задрожали витражи замка. Ее голос сорвался на визг. Она сделала шаг вперед, готовая броситься снова. — МОЙ НАСЛЕДНИК! МОЙ ЖЕНИХ! ТЫ НЕ СМЕЕШЬ!
— Да я ж только лизнуть хотела предложить! Попробовать! — огрызнулась Кассандра, вытирая кровь с виска уже рукавом. — Проверить, живой ли он под кафтаном! Не каменный!
— Я же говорила, — прошипела Элира, не поднимая глаз от книги, но ее голос резал воздух, как сталь. — Лизнуть. Соснуть. Они все такие. Жадные до чужого. Особенно до мужского.
— УБЬЮ!!! — зашипела Виолетта, и в этом шипении слышалось настоящее обещание. Ее пальцы снова сжались в кулаки, ногти впились в ладони.
А я… я просто хотел провалиться сквозь каменные плиты парадного входа. Исчезнуть. Испариться. Сгореть от стыда и ярости. Но вместо этого я стоял. И видел.