– Мы, – лаконично ответил Лёша. – Теперь – мы.
– Медведей тут точно нет, – успокоила Таня. – Максимум лисы.
– Или кабаны, – сказал Лёша. – Я представляю: идём мы по лесу, и тут вдруг навстречу конкретный кабан. И спрашивает, с какого мы района и кто вообще такие по жизни…
Таня фыркнула.
– Это уже бык, а не кабан, – усмехнулась она.
– Мне больше нравятся лисы, – заметила Света. – У японцев есть поверье о кицунэ, лисице-оборотне. Встретить такую в ночь полнолуния было бы очень здорово.
– Любопытно, что произойдёт, если нам навстречу выйдет лисица-оборотень? – как бы к слову спросил Андрей.
– И как мы её узнаем?
– Если мы встретим в ночном лесу девушку, одетую в жемчужное кимоно, из-под которого будет торчать лисий хвост, то мы точно что-то заподозрим.
– Даже если у неё не будет лисьего хвоста! – сказала Таня.
Андрей на секунду задумался о том, что будет, если навстречу из тьмы выйдет девушка восточного вида, одетая в призрачно-белое, слегка светящееся в ночи кимоно. При всей поэтичности образа Андрею хотелось бы избежать подобной встречи.
– А у пруссов были оборотни?
– Не знаю.
– Да должны быть. У всех народов были оборотни.
– Тогда зачем спрашивать?
– Вот как важно знать культуру родного края! Япония на другом конце света. Конечно, если бы мы сейчас шли по священному лесу Дзюкай…
Андрей не договорил.
– Лёша, опусти, пожалуйста, свет. Мне кажется.
Лёша, остановившись, направил свет фонарика не вперёд, а вниз.
– Что?
– Вот, посмотри. Видишь, там, впереди?
– Нет.
– Огонёк какой-то…
– Чёрт! Я тоже вижу.
Где-то впереди, даже не сказать на каком расстоянии – шагов двадцать, а может, и тридцать, – трепетал тонкий, невесомый голубоватый огонёк. Он даже не был похож на огонёк в привычном понимании и уж точно не напоминал синее газовое пламя кухонной плиты. «Смутно подобной, только зелёной и густой, в фильмах показывают радиоактивную жижу», – подумал Андрей. Но этот странный клочок света выглядел как фосфоресцирующий подрагивающий туман, и даже отсюда, с расстояния, было понятно, что он совершенно бесплотный.
– Что это? – тихо спросила Света.
– Огонёк, – так же тихо ответил Лёша.
– А что это за огонёк?
– Это ты нам должна сказать. Это же ты специалистка по всякому колдовству.
Света не ответила.
– Может, светлячок? – тихо предположила Таня. – Или болотный газ горит.
Что-то в её шёпоте подсказало Андрею, что Таня не очень уверена в своих версиях.
– Как-то долго он горит, – заметил он. – Прямо вечный огонь какой-то.
Лёша тихо хмыкнул.
– Он прямо на тропинке. Если мы пойдём вперёд, то приблизимся к нему. А если сойдём с тропинки…
– Один раз мы уже сошли, – напомнила Таня.
– Значит, идём вперёд.
Андрей вгляделся во тьму, где впереди плясало призрачное пламя.
– Мы пришли в священный лес пруссов в ночь осеннего равноденствия, – негромко начал он. – В этом лесу, попав в туман, пропадали без вести люди. Мы точно хотим идти к этому странному огоньку?
Лёша замялся.
– Думаю, других вариантов у нас нет. Ну, если ты хочешь свернуть в сторону и до утра блуждать по лесу…
Четвёрка друзей медленно, стараясь не шуметь, отправилась вперёд.
– Как думаете, может, выключить фонарики?
– Света, да ты что! Без них мы тут же заблудимся!
– А с ними нас могут заметить.
От этой невинной фразы Андрей почувствовал, что кровь леденеет в жилах. Телефоны всё так же освещали пространство в пределах нескольких шагов, но мысль, что в темноте, начинающейся сразу за светом, может спокойно прятаться кто-то, наблюдающий за ними, – большой, с изогнутыми рогами и раздвоенными копытами, с красными глазами и острыми клыками, – сама эта мысль была откровенно гнетущей. Андрей попытался себя успокоить: вот, в школе на биологии учили, что если у неизвестного чудовища есть рога и копыта, то, скорее всего, оно будет травоядным и уж точно без клыков, – но эта лёгкая, невинная попытка самоубеждения совершенно не работала здесь, в ночном осеннем лесу.
– Если что, нас уже заметили, – сказала Таня. – И пока не трогают.
– Пока, – как-то недовольно добавила Света.
Лёша вгляделся вперёд.
– Мне кажется, или мы не приближаемся к нему?
– Или он от нас удаляется?
– Я вообще не понимаю, сколько до него.
– А мы точно по тропинке идём?
– Точно, точно. Посмотри сама.
– Смотрите, ещё один, – зачарованно-жутким голосом прошептала Света. – Вот, справа.
Да, верно, чуть правее, на непонятном расстоянии маячил ещё один огонёк, такой же блеклоголубой призрачный фантом, трепещущий на высоте человеческой груди.