Ганс промолчал. Спорить с братом было бесполезно. Слова бы ушли впустую.
Фенхель, от чего-то сильно развеселившись, похлопал Ганса по плечу.
— Зайдём в дом. Здесь прохладно.
Позже ужинали они не одни, а в компании товарищей Фенхеля, которых Ганс даже не пытался запомнить по именам. Они то и дело обменивались историями бывалых дней и смеялись.
— Согласись, а тот паренёк не промах, — с улыбкой говорил мужчина в круглых очках. — Так и не сдал своих подельников, даже под пытками.
— Глупец. Может, если бы был более разговорчивым, то получил бы от меня снисхождение… Пулю в лоб!
Все громко рассмеялись.
— Должен признаться, что я очень счастлив сейчас делить с вами трапезу, — Фенхель встал из-за стола, подняв бокал вверх. — После того, как мы завоюем весь мир и все наконец, осознают наше величие, арийцы снова взойдут на вершину, как и положено. Слава фюреру!
— Слава фюреру! — крикнули остальные, поднимая бокалы.
Ганс же задумчиво уставился на свой бокал. В голове всплыло воспоминание из детства. Когда ему было где-то лет семь, к нему как-то подошла мама. Она как обычно была бледной и печальной, словно уже тогда была мёртвой, но только духом.
— Ганс, — мама села с ним рядом, нежно проведя рукой по его щеке. — Я очень беспокоюсь о тебе… Если меня вдруг не станет рядом с тобой, пообещай мне кое-что.
Ганс широко улыбался, тогда ещё не осознавая смысл её слов.
— Пообещай мне, что когда ты вырастешь, не станешь таким, как твой отец.
Стал ли он таким? Нарушил ли обещание, данное матери много лет назад? Разочаровалась бы она в своём старшем сыне? А в нём?
Мысли Ганса оборвал резкий толчок. Фенхель привлекал к себе его внимание, указывая на его бокал.
— Слава фюреру, — тускло сказал он.
— Не обращайте внимание, это мой младшенький. Всю ночь не спал, гулял где-то, вот и засыпает, — он обернулся, уже обращаясь к Гансу. — Ганс, иди отоспись. На тебе лица нет.
Обрадовавшись, что у него появилось возможность уйти, Ганс тут же поднялся с места, соглашаясь с братом, и поспешил выйти.
Кто-то за столом рассмеялся, но вскоре все вернулись к разговору о политике.
— Я бы не стал, так недооценивать Советский Союз, Сталин… — заговорил было мужчина в круглых очках, как в комнату ворвался солдат.
Все повернулись в его сторону. Ганс тоже замер около дверей, заинтересованный происходящим.
— Йохан! Что ты так врываешься без стука? — с раздражением в голосе, обратился к нему Фенхель.
— Сержант, тело пропало!
— Как это пропало? — Фенхель поднялся со стула. — Я же сказал охранять!
— Нет, сержант. Тело висельника на месте, пропало тело Фридриха, которого убили. Мы зашли, чтобы проверить, а тела нет.
— Как это нет? Как можно потерять тело?
Фенхель, вместе с остальными спустился в подвал и внимательно огляделся, будто ожидал, что тело само появится на месте.
— Майн гот! Этого ещё не хватало! Кто? Кому нужно мёртвое тело?
Они с Гансом переглянулись, не зная, что можно было думать. С таким они ещё не сталкивались.
Глава 17. Семейные тайны
Россия. 5 июня. 2007 год.
Оля проснулась в конце дня.
После допроса от взрослых, они все побрели спать, настолько чувствовали себя уставшими.
Захотелось принять душ, чтобы смыть с себя запахи тёмных болот, а особенно вымыть голову.
Одинокая лампочка тускло освещала небольшую ванную. Обитающие в ней тараканы быстро забегали кто куда, в поисках убежища.
После блуждания по Иноходью, тараканы уже не наводили такую брезгливость, как раньше, а наоборот выглядели какими-то родными, больше приближенными к человеку.
Распустив волосы, Оля взглянула на себя в зеркало. После дневного сна глаза покраснели, голова слегка гудела, но терпимо.
Когда вместо ржавой воды, потекла прозрачная и тёплая, Оля зашла в ванну.
Как же она скучала по этим ощущениям. Конечно, баня, тоже была неплохой, но куда лучше принимать душ со своими любимыми пахучими средствами гигиены.
Наконец почувствовав себя по настоящему «чистой», Оля о моталась полотенцем и хотела идти к себя, но проходя мимо кухни приостановилась.