— Представь меня, — властно приказала золотоволосая.
Служанка кротко ей поклонилась и обратилась к Сабрине:
— Захра Нил. Дочь фараона Египта.
— Хм... А меня зовут Сабрина. Не могу сказать, что мне приятно с тобой познакомиться. Ты или помогай, или не мешай нам. Работы и так много.
— У нас в Египте есть жестокие наказание за неуважения к фараону и членам его семьи. Провинившегося привязывают к столбу и бьют его плетью до тех пор, пока тот не потеряет сознание. Плеть сильно впивается в кожу, поэтому шрамы будут украшать его спину всю жизнь.
— Мы не в Египте!
Захра некоторое время молча прожигала Сабрину взглядом, а затем, нервно дёрнув плечом, прошипела:
— Очень жаль, — развернувшись, она как бы невзначай опрокинула ногой ведро. Театрально прикрыв лицо руками, Захра невинно произнесла. — Ох, я случайно. Колодец, если что, во-о-он там, за храмом, — она указала рукой за пределы окна и, усмехнувшись, медленно скрылась в коридоре.
Остальная её шайка, хихикая, ушла следом за ней. Стало тихо.
— Стерва! — выпалила Сабрина ей вслед, отбросив метлу в сторону.
— Так кто за водой пойдет? — хмуро разглядывая лужу на полу, спросила Жозефина.
Жюль молча нагнулся, чтобы взять опрокинутое ведро, но его опередила Сабрина.
— Ты пойдешь? — удивленно посмотрел на неё Жюль.
— Да, хочу прогуляться и успокоиться. Но сразу говорю, если по пути обратно я встречу эту Захру, за водой придётся возвращаться снова.
— Почему?
— Потому что я вылью воду ей на голову!
Выйдя из храма, Сабрина огляделась по сторонам. Колодец стоял близко со входом, но был незаметным из-за того, что полностью оброс мхом и сливался с окружающей его зеленью.
Прицепив ведро к верёвке, Сабрина, взявшись за ручку вала, медленно опускала её вглубь колодца.
Лесной свежий воздух действительно успокаивал. Среди пения различных птиц из-за деревьев послышались иные звуки. Пение флейты.
Сабрина выпрямилась, глядя в лесную чащу, но никого не увидела.
Сразу вспомнились слова Просветлённой:
— В этот лес запрещено ходить!
Сабрина слегка улыбнулась. Ого, а у нас тут нарушитель. Видимо, обитатели храма не особо слушали Конкорду, раз спокойно сбегали в лес, чтобы громко поиграть на своей дудке.
Набрав воду, Сабрина, не оборачиваясь, пошла обратно в храм.
Тёмный высокий силуэт за деревьями внимательно наблюдал за ней, а затем растворился в тени.
Солнце опускалось вниз, окрашивая всё вокруг в ржаво-оранжевый цвет. Работа была почти закончена.
Вычистив последний угол, Сабрина откинула от себя щётку и смахнула со лба выступивший пот.
Жюль спрыгнул со стремянки. Канделябры красиво блестели на солнце и выглядели совсем как новые. Окна тоже сверкали, потеряв свою прошлую муть.
Словно почувствовав это, к ним пришла Конкорда и, внимательно оглядев результат их трудов, удовлетворенно кивнула.
— Вы хорошо справились. Теперь я отведу вас в столовую. Сейчас у нас время ужина. Перекусите перед праздником и заодно отдохнёте.
Уставшие ребята заметно обрадовались от её слов.
Просветлённая провела их вверх по лестнице в такой же огромный зал, где они были до этого. Только здесь стояли длинные дубовые столы с лавками. На самых дальних столах, накрытых белыми скатертями, находились серебряные подносы с различной едой. Местные ученики уже сидели там, оживленно болтая друг с другом, не обращая на вошедших никакого внимания.
Что здесь только не было: редкое единорожье мясо, всевозможные пряники любых размеров и форм, золотые яблоки и ещё много чего вкусного.
Набрав в пустые подносы себе всего понемногу, ребята уселись за самый дальний стол, где было меньше всего народу.
— Зачем ты взяла так много соли? Это даже для меня много, — нахмурившись, Жюль оглядел поднос Жозефины.
— Это сахар, баламошка.
— Что?
— Ты что, совсем ничего о нём не слышал?
Жюль отрицательно покачал головой.
— Я слышала, его можно добавлять в чай, тогда он станет сладким, прям как мёд, — улыбнулась Роза и закинула несколько кубиков в свою кружку.