Оля присмотрелась. Может, это какие-то помехи? Фотоаппарат ведь у них был старый.
На следующей, маленькие Оля и Денис сидят на пороге дома дедушки с конфетами в руках. Около сливового дерева, попавшего в кадр, стоял такой же страшный силуэт.
Вспотевшими от волнения ладонями, Оля второпях пролистала альбом до конца. Везде, на всех фотографиях с разными людьми или событиями в помещении или на улице появлялся знакомый рогатый силуэт.
Значит, тот, кто отделил эти фотографии от других, тоже заметил это нечто? И чтобы это могло значить? Что их семью преследует какое-то существо? Почему же оно никогда не показывало себя? Или показывало? Что это такое?
В дверь кто-то постучался. Оля вздрогнула от неожиданности, а в проёме показалась светлая голова Полины:
— Оль, там чайник закипел. Ты же ставила?
Видимо, внешний вид Оли оставлял желать лучшего, но Полина только поджала губы, видимо, не желая лезть ни в своё дело.
Отложив альбом на кровать, девочка поправила сбившиеся волосы и поспешила спуститься вниз на кухню. Ещё на самой лестнице Оля смогла услышать небольшой переполох внизу.
С улицы скрипнула калитка.
— О, кто к нам пожаловал! — послышался радостный голос отца.
В большом окне Оля смогла разглядеть седую голову дедушки. Он жил совсем недалеко от их летней дачи, поэтому для всех было неудивительно, что дед, узнав об их приезде, захотел их навестить.
— Здарова, дед! — обнял его вовремя появившийся Максим.
— Ох, вымахал то как! И не узнать, — удивился дедушка, похлопав внука по спине.
Вокруг дедушки столпились все домочадцы. Оля и Полина подошли самые последние.
Казалось, дедушка совсем не изменился за эти пять лет, что они не виделись. Только на его лице появилось больше глубоких морщин.
На спине висело на ремне настоящее охотничье ружье, что не могло всех не удивить. Оля так и не смогла вспомнить ходил ли дедушка так раньше или нет?
— На лето к нам приехали? — спросил он, хитро улыбаясь.
— До сентября здесь торчать будем, — нахмурившись, ответил Денис, продолжая играть в телефоне.
— Я то сделаю из вас всех настоящих мужиков!
Полина растерянно огляделась:
— Дедушка, мы же девочки.
— Отставить разговорчики! За стол! Шагом марш! Раз, два, раз, два…
Переглянувшись, все направились в сторону дачи. Родители и тётя Элеонора, привыкшие к выходкам деда, промолчали.
— Сколько тебе лет, солдат? — уже сидя за столом на кухне, спросил дедушка у Дениса.
— Тринадцать.
— Мне шестнадцать недавно стукнуло, — добавила Оля.
— Шестнадцать? Золотые времена. Помню я в свои шестнадцать...
— Началось... — тётя Элеонора встала из-за стола и замерла около открытого кухонного окна, видимо, собираясь закурить.
— Ох, помню, давно это было. Я еще совсем зелёный был... Когда только блокаду прорвали, погнали мы всех энтих фрицев. А одна группа в лесу пряталась. Ну, мы их к болоту прижали. Во-о-н, там, далеко за лесом, — дед махнул в сторону окна. — Многие из них в трясине так и сгинули. И видать, до того люди были злые, что ни земля, ни небо их не приняло. До сих пор по ночам здесь, около деревни околачиваются.
Не поняв смысл дедушкиных слов, Денис недоуменно нахмурился:
— Что им здесь делать, в этой глуши? Как они в лесу всё это время жили? Они же уже старые должны быть. Как ты…
Оля с Максимом прыснули от смеха, подавившись едой. Затем Оля пояснила:
— Дедушка имел в виду, что это те немцы, что утонули тогда в болоте. Они типо воскресают из мёртвых и ходят тут по ночам. Ну, как зомби.
— Зачем? — в глазах Дениса мелькнул заметный страх.
— Не знаю. Наверное, чтобы выслеживать мальчиков, не слушающих своих старших сестёр. Они хватают их в мешок, как цыгане, и уносят их к себе на болото.
Максим прикрыл рот рукой, сдерживаясь от смеха. Полина тоже улыбалась во весь рот.
— Думаете, я вам шутки здесь шучу? — возмутился дедушка. — Я один раз своими глазами видел одного из этих фрицев около своего дома... Вышел я как-то среди ночи покурить на крыльцо и он рядом стоит. Я в темноте рожу то его фашистскую не разглядел, но сразу понял, что это Он! Свастика ихния на руке его была, и орёл блестел на фуражке. Тьфу, будь он неладный!