– Вы – хирург? – не понять, кого она видит перед собой, было уже невозможно. – Он вас пригласил, чтобы вы сделали мне шрам?
– Давай на «ты». Значит, так, ничего не бойся. У меня отличное американское обезболивающее средство, и ты даже не почувствуешь, как я буду резать тебя…
– Скажи, пока он не слышит… – она оглянулась, словно желая убедиться, что находящийся где-то совсем рядом Михаил Семенович не сможет услышать ее, – у тебя много заказов? Я хотела сказать, на самом ли деле многие женщины хотят заказать себе шрамы? Это модно? Или же он все это придумал, чтобы не испугать меня своими извращенческими желаниями?
– Если бы все были такими извращенцами, как Михаил Семенович! Да он классный мужик, я так понимаю, еще в форме, просто ему нравятся женщины со шрамами…
– Вы давно с ним знакомы?
– Я – хирург, а не шпион, – засмеялся он, – и не должен говорить с тобой о таких вещах. Видишь этот конверт с деньгами? Они приготовлены мне. Вот поработаю с тобой, и он вручит мне их…
– А какой шрам ты собираешься мне сделать? Вы обсуждали с ним этот вопрос?
– Конечно! Видишь листок? На нем – изображение твоего шрама. Это заказ, и я его выполню, будь спокойна…
– Ты и раньше бывал здесь? – Женя вспомнила, как он разувался в прихожей, аккуратно ставя кожаные сандалии на полку, как у себя дома.
– Тебе не нужно этого знать. Могу лишь успокоить тебя, сказав, что Михаилу Семеновичу можно доверять. Он честный и порядочный, и я был бы рад всю жизнь работать на таких людей, как он. Сказал, что заплатит, значит, заплатит, да еще и сверх оговоренной суммы. Понятно? – и он, увлекшись расписыванием достоинств Бахраха, щелкнул Женю по носу. И тут же получил в ответ оплеуху. Держась за щеку, он смотрел на бледную Женю широко раскрытыми глазами, силясь понять, что происходит.
– Ты чего, спятила?
– Тебе мало? Еще получишь… А вот заработать тебе сегодня не удастся…
– Как это не удастся?
– А так… – она сделала несколько шагов к двери, ведущей в спальню, и сильным движением распахнула ее. – Вон твой Михаил Семенович… Он умер. За несколько минут до твоего прихода. Теперь понятно, почему я задавала тебе столько вопросов?
– Он умер? – теперь уже пришла очередь бледнеть и Гамлету. С него мгновенно слетела вся шелуха заносчивости и высокомерия. Он испугался. – А что с ним случилось?
– Я тоже врезала ему по лицу, он и помер… – Она не знала, зачем сказала эту глупость, но нервы ее были на пределе, а потому она уже не могла отдавать отчет своим поступкам. – Понятно? Так что со мной шутки плохи…
– Ты убила его?
Этот вопрос немного привел ее в чувство.
– Нет, ему позвонила какая-то женщина, и он сразу же побелел, затем покраснел или наоборот, я не помню, а потом грохнулся на пол. Он ведь в годах, к тому же на улице такая жара… Я думаю, что у него либо инсульт, либо инфаркт, больше ничего сказать не могу. Я собиралась вызвать «Скорую», но тут позвонил ты.
– Дура! – Гамлет принялся судорожными движениями укладывать свои банки-склянки в пакет. – Нужно дергать отсюда. Я не хочу влипать с тобой… Деньги заберу, они ему все равно больше не понадобятся… (Он взял конверт и сунул себе в карман.) Извини, но в инструкции не сказано, что я должен с тобой делиться…
– Это твое дело, деньги меня не интересуют…
– Да, конечно, – усмехнулся он, звеня инструментами. – Настолько не интересуют, что ты приволоклась сюда, к этому старому козлу, чтобы спать с ним, и даже согласилась, чтобы изрезали твой зад…
– Я не советую тебе грубить, – прошептала Женя, давясь от злости, поскольку этот мошенник и псевдохирург Гамлет ударил ее в самое уязвимое место. А ведь он прав! – Я же могу позвонить в милицию и рассказать о том, что это я пришла сюда позже и застала тебя рядом с бездыханным телом. И тогда тебя затаскают в прокуратуру…
– Дура! Сама довела его до инфаркта, а потом придумала этот звонок… Давай дергай отсюда. И договоримся: мы с тобой незнакомы, ни ты меня не видела, ни я – тебя. И еще. Постарайся уничтожить отпечатки своих пальцев, если не хочешь вляпаться в это дерьмо… Может, я и на самом деле обидел тебя и никакая ты не шлюха, но уже то, что ты оказалась в этой квартире, в этом вертепе, говорит о многом… Михаил Семенович был не простым пенсионером. И не дай бог тебе что-нибудь о нем узнать. Тебя как звать?