Это - то, что касается аргументов против принятия специального закона об инвестиционно-коммерческих банках. Большинство же организаций, рассмотревших наши предложения, в целом их поддерживают, но задаются рядом вопросов, основные из которых звучат примерно так. Почему банки, призванные участвовать в инвестициях в реальный сектор, называются инвестиционно-коммерческими, а не инвестиционными ? Почему нужен законодательно определенный статус инвестиционно-коммерческого банка, а для проведения инвестиционных программ, в том числе с участием государства, недостаточно уполномоченных банков, существующих и могущих появиться в будущем ? Почему предусмотрено создание целой сети инвестиционно-коммерческих банков ? Может быть, есть смысл придать статус инвестиционно-коммерческого какому-нибудь одному из крупных банков, который будет концентрировать в своих руках все инвестируемые в реальный сектор средства ? Какие рычаги государство сможет применить для действенного контроля за прохождением через инвестционно-коммерческие банки части бюджетных средств ?
Попытаюсь ответить на эти вопросы, хотя полагаю, что они являются предметом дискуссии и могут быть найдены разные варианты решений.
В первую очередь, непонятна озабоченность тех, кому сочетание "инвестиционно-коммерческие банки" кажется странным и даже внушающим какие-то опасения. Логичнее, наверное, было бы создавать непосредственно инвестиционные банки. Но здесь надо принимать во внимание специфику российской банковской системы, ее молодость и неустоявшийся характер. Сейчас мы не "вытянем" чисто инвестиционные банки - они лопнут или полностью сядут на шею государству. Надо двигаться в направлении инвестиционных банков, занимающихся исключительно инвестициями. Но это дело будущего, хотя, вероятно, и весьма недалекого. Инвестиционно-коммерческие же банки отвечают нынешним реалиям. Это банки, несущие на себе отпечаток специфики развития молодой российской банковской системы, но в то же время тесно связанные с предприятиями реального сектора и не прекращавшие его кредитование на всех этапах реформ. Считаем, что инвестиционно-коммерческие банки, примерно в том виде, как они прописаны в проекте закона, являются мостиком, соединяющим настоящее с будущим. Будущее - это инвестиционные банки. Инвестиционно-коммерческие банки - этап на пути к инвестиционным банкам. Подобная этапность могла бы найти отражение в разрабатываемой Центробанком Концепции стабилизации и повышения надежности банковской системы.
Практическая деятельность инвестиционно-коммерческих банков стала бы своеобразным испытанием для обкатки основных системообразующих идей будущих инвестиционных банков, выявила бы недостатки, нуждающиеся в устранении, подсказала пути дальнейшего развития банковской системы. Одновременно произошел бы естественный отбор тех банков, которые в дальнейшем смогли бы стать полноценными инвестиционными. Были бы подготовлены необходимые кадры, отработаны технологии осуществления инвестиций.
Теперь - об "уполномоченности" в банковской сфере. Ассоциация полагает, что сам статус "уполномоченных" в ситуации перманентного банковского кризиса является мощным рычагом усиления конкурентной борьбы между банками, правила и исход которой определяются не соображениями экономической или финансовой целесообразности, а лоббистскими возможностями. Здесь верх зачастую берет отнюдь не профессионализм кредитных учреждений. Эта борьба изматывает банковское сообщество, носит деструктивный характер. При этом статус "уполномоченности" и процедура его присвоения юридически не определены.
Мы предлагаем повысить легитимность банковской дифференциации, в значительной мере нейтрализовать субъективный и нередко волюнтаристский характер принятия важных решений по банковской деятельности. Полагаем, наши предложения не ущемляют компетенцию Центрального банка. При их разработке мы исходили из непреложности закона о Центральном банке РФ, а предлагаемые нами поправки к нему носят редакционно-уточняющий характер.
Теперь - о централизации инвестиционного процесса в одном крупном банке. Считаем, что сейчас ни один банк не справится с этой задачей. Чтобы создать разветвленную эффективную систему, пришлось бы провести коренную и практически одномоментную реорганизацию существующей системы кредитных организаций. Кстати, именно такую идею предлагали отдельные члены экспертного совета Ассоциации. На наш взгляд, она слишком радикальна и не очень-то вписывается в контекст рыночной экономики. Полагаем, что сохранение отношений здоровой конкуренции и разумной децентрализации будет только на пользу российским банкам. Хотя с точки зрения эффективности контроля за прохождением инвестиционных средств идея такой централизации выглядит убедительно. Однако могут быть найдены и иные методы контроля. Кстати, там, где в соответствии с нашими предложениями государство вносило бы вклады в уставные капиталы инвестиционно-коммерческих банков, в состав органов управления банками обязательно входили бы и представители государства.
Ключевой вопрос - об источниках средств для инвестирования. В этой связи представляется целесообразным еще раз рассмотреть как ряд предложений, высказываемых представителями политической оппозиции, так и стандартных, повторяющихся из года в год в выступлениях экспертов, чиновников, ученых. В их числе могут быть: введение монополии на продажу алкогольных напитков; повышение акцизов на ряд товаров; увеличение рентных платежей; улучшение управления принадлежащей государству частью собственности; повышение собираемости налогов и др. Полагаем, однако, что эти меры способны в лучшем случае уменьшить дыры в бюджете, но недостаточны для ощутимых инвестиций.
Считаем целесообразным рассмотреть два, на наш взгляд, более существенных предложения.
Первое касается государственного инвестиционного займа, размещаемого среди населения. Это был бы строго целевой заем под гарантии государства с ежегодной выплатой процентов и первым погашением через три-четыре года. Параллели с недоброй памяти займами восстановления народного хозяйства СССР неуместны. Мы предлагаем заем не только добровольный, но и экономически привлекательный. Государство должно гарантировать по нему выплату процентов не ниже ставок по срочным вкладам в Сбербанке. Полученные от размещения займа средства должны направляться исключительно на высокоэффективные инвестиционные проекты со сроком окупаемости не более двух-трех лет. Это могли бы быть проекты, предусматривающие незначительные вложения в почти готовые объекты или даже в уже имеющиеся производственные мощности. Можно было бы подумать и о целевых займах под конкретные проекты. Представляется, что для населения форма государственного займа предпочтительнее приобретения дополнительно эмитируемых акций.
Второе предложение касается дополнительной кредитно-денежной эмиссии. Если правительство решается на эмиссию, то было бы разумнее, на наш взгляд, использовать ее для кредитования быстроокупаемых инвестиционных проектов, например, в пищевой или легкой промышленности. Тогда инфляционный эффект был бы гораздо ниже, нежели в случае расходования этих средств на текущие социальные потребности.
"Инвестиционное сознание" условие развития
А. В. Мурычев
(Экономика и жизнь (газета) No 22 (8663) май 1997 г., стр. 1.)
После завершения периода высокой инфляции экономика уже второй год топчется на месте. Причем пространство, так сказать, "для топтания" постоянно сокращается - того и гляди, что ступить будет некуда - придется опять падать.
Да, темпы открытой инфляции существенно снижены, хотя глубинные причины ее не устранены. Цена низкой инфляции - подавленное производство, колоссальные неплатежи, задолженности по зарплате и пенсиям - такова, что грозит взорвать то неустойчивое социально-экономическое равновесие, в котором живет страна.
Действительно, за год с небольшим значительно снижена ставка рефинансирования Центрального банка. Уменьшены нормативы обязательного резервирования. Обменный курс держится в рамках валютного коридора. Снижается доходность государственных ценных бумаг. Но падение ВВП за 1996 год достигло 6 процентов. Долгожданные инвестиции не только не пошли в производство, напротив - инвестиционный кризис усилился. Снижение только за год инвестиций на 18 процентов - нечто "рекордное" даже для привыкшей к многолетнему кризису России. Неплатежи возросли до гигантских размеров, а бюджетно-налоговый кризис достиг такой остроты, что, по признанию самих властей, грозит существованию государства как такового.