– Нормальная клава, – сказал он, вытирая пыль с коробки. – Если что – вернешь!
– Слушай, а кто твои соседи?
– Индия, Бангладеш…
– А они что, теперь народы России?
– ???
– На павильоне написано, что это Дом Народов России
– Ты клаву брать будешь?
– Буду!
Клавиатура оказалась нормальной. Я сейчас на ней пишу этот рассказ.
Местное
Рядом с моим домом находится НИИ. В девяностые годы на его территории были магазины. Один из них выходил на улицу, по которой я каждый день ходил в метро. В магазине никого не было, два продавца с Северного Кавказа сидели на ящиках посреди тротуара и играли в нарды. Я иногда покупал у них сигареты. Еще в магазине стояли бутылки с минеральной водой и «кока-колой».
– Как вы делаете деньги? – удивлялся я.
– Мы нэ дэлаем! – говорили продавцы. – Хозяин дэлает!
Сейчас все магазины исчезли, и по вечерам из проходной института тянутся к метро сотрудники. Некоторые с палочками – большинство пожилые или очень пожилые.
Дом, где я живу, раньше принадлежал этому институту. Как давно это было!
Мистика Хитрова рынка
Никогда не разговаривайте с неизвестными и никогда не ходите в трактир «Елки-Палки» на Солянке. Абрикосовая, пардон, квас дал обильную желтую пену, и в воздухе запахло. Напившись, литератор немедленно начал икать.
Это было место нашей встречи с моим соавтором. На Москву стремительно опускалась серая мгла, прохожих на Солянке было немного, даже машины на какой-то момент вдруг перестали мелькать перед глазами. Мы свернули в Подколокольный переулок, и там стало совсем тихо. Тротуар считался почищенным, местами чернел разбитый асфальт, но всю работу портили глыбы снега и льда, которые или сами упали с крыши, или их сбросили молодые люди, которые сейчас стояли с лопатами у старой арки, курили и с удивлением на нас поглядывали.
В доме, где в старые времена был трактир «Каторга», на втором этаже кто-то отодвинул занавеску, внимательно посмотрел на нас и скрылся в глубине комнаты. Окна первого этажа были забраны решетками, на одном светилась гирлянда желтых лампочек, обозначая место публичное, радостное, но было непонятно, как туда войти. Серая стальная дверь рядом с этим окном была наглухо закрыта и издали казалась замурованной. Над ней висел кондиционер, на который сверху нападала всякая дрянь. Из стен торчали ржавые болты, местами стены начинали красить, но бросали, то ли от усталости, то ли от понимания, что кистью тут много не исправишь. Дом требовал ремонта уже более ста лет и жил только потому, что место было историческое и охранялось пенсионерами, жившими тут испокон века и гордившимися, что Кремль находится в пяти минутах ходьбы. В Кремль они не ходили, но ведь важна возможность дойти туда за пять минут.
– Вот тут все и начнется, – сказал я соавтору. – На втором этаже этого дома будет наша школа магии с последующим ее разоблачением.
Соавтор вынула записную книжку и записала адрес.
– Войти бы внутрь! – мечтательно сказала она и показала на приоткрытую дверь рядом с бывшим трактиром.
Мы осторожно открыли стальную створку и попали на огромную лестницу, которая без всяких поворотов устремлялась наверх и упиралась в стену, где светила лампочка, и где было что-то вроде лестничной площадки.
– Двадцать пять ступенек, – сказала соавтор, когда мы поднялись.
Она записала это число в книжечку и показала мне на одну из дверей на площадке. Это была на удивление очень приличная, даже дорогая металлическая дверь. Было такое чувство, что ее поставили буквально вчера. На ней не было ни одной царапинки, замки и табличка с номером 16 сверкали хромом, на двери висела табличка «Hippies welcome!»
– Ни фига себе! – сказала соавтор. – Я бы хиппи приглашала в соседнюю дверь.
На соседней двери с номером 14 были остатки рыжего дерматина, местами подклеенного скотчем, рядом висел почтовый ящик «Для писем и газет», закрашенный масляной краской и помятый так, как будто в него кто-то долго бился головой.
– А где квартира 15? – удивился я. – Мне хочется, чтобы школа магии была в квартире 15!
– Пойдем отсюда, – сказала соавтор. – Вероятно, все самое интересное позади дома, во дворе.