Но о вахлаках-властителях мы ещe поговорим, а пока мимолeтно коснeмся Взяточника. Хоть он в общем и целом тип всe же интернациональный, отличающийся у нас разве только в смысле количественном (и сильно же отличающийся!), но есть, есть и средь взяточников русских удивительнейшие оригиналы! Был, например, в городе С. некий адвокат, славящийся тем, что любого мог отмазать, даже от расстрельного дела отсудить, заменив расстрел условным сроком! Все знали, что он берeт деньги, но - поди докажи. И вот стал он стареть, ленился уже бороться с правосудием методами правосудия (делясь с судьями, по слухам, барышами), а денег на покойную старость всe ещe маловато казалось. Тут приходит к нему несчастный отец, сынишка которого спьяну изнасиловал в один и тот же вечер дочку проректора одного из институтов, еe младшего брата, а потом и проректорову тeщу. Грозил этому сексуальному разбойнику немалый срок, потому что тeща от нервного потрясения была на грани жизни и смерти, а проректор вместо того, чтобы этому обстоятельству радоваться, поклялся отмстить за честь дочки и сына. Несчастный отец, человек в городе тоже не последний и не бедный, чуть не на коленях молил адвоката спасти. Тот обещал и заломил ужасающую сумму. Отец на всe согласился. Адвокат назначил ему встречу на кладбище у двух берeзок, в полночь, обязав отца-горемыку быть зачем-то в лыжном костюме (в июле!), в женском цветастом платочке на голове, сам же явился в белом смокинге, в петлице которого торчал гаечный ключ 12х24. Встретились. Адвокат объявил: сейчас разденемся догола, залезем на эти берeзки, будем раскачиваться - и когда верхушки берeз соприкоснутся, передадите мне пакет с деньгами, не раньше! Ополоумевший от горя отец лишь головой кивал, думая, что это для конспирации. Разделся, влез на берeзу, стал раскачивать еe - и когда верхушки соприкоснулись, всучил адвокату пакет.
Состоялся суд. Адвокат вeл дело откровенно вяло и процесс проиграл. Взбешeнный отец накатал жалобу в десять инстанций сразу. Легко представить реакцию читающих, когда они доходили до строк, где облапошенный папаша описывал, как он пришeл на кладбище в лыжном костюме и женском платке для встречи с адвокатом (в белом смокинге и с гаечным ключом в петлице), а потом голый на берeзе качался со взяткою в руках. Естественно, кроме советов обратиться к психиатру, ничего жалобщик не добился.
Каков адвокат, каков оригинал, не правда ли?
Но вернeмся к предмету нашего очерка - к Вахлаку.
Вахлаки, что и по Далю увидеть можно, существовали у нас издревле, но более или менее неприметно, а если забирались в высокие сферы, то их тут же подмечала литература критического реализма и выводила в образе какого-нибудь полковника Скалозуба. Затем на исторической арене явилось вахлачествовать купечество, отразившееся в гениальных пьесах Островского и остроумнейших миниатюрах блистательного автора-актeра И. Ф. Горбунова, доныне первого в этом жанре, ибо многочисленные его современные последователи - не более чем бледные копии. Однако купцы довольно быстро пообтесались, и, казалось, навек вахлакам суждено было прозябать в пучине простонародья.
Но тут-то и вышли мы все из народа после известных событий, тут-то вахлакам и настала лафа! Положим, официально ни газета "Правда", ни газета "Известия" не призывали к грубости, неуклюжести и неотeсанности, но ориентировка на происхождение, на явную простонародность была слишком очевидна, поэтому человек слишком мягкий, слишком отeсанный и слишком, извините, уклюжий не только вызывал подозрения, но и впрямую подвергал свою жизнь опасности этими качествами. Всe стало срочно опрощаться: спец-интеллигент надевал косоворотку, выучивал несколько слов вроде "обмозговать" и "перьво-наперьво", а также длинное выражение: "в обстоятельствах етого текущего момента, дорогие товарищи, чего нам следовает требовать от самоих себя и от других, которые?". Писатель с сомнительным дореволюционным прошлым пригоршнями черпал чернозeм самовитого словотворчества и выливал на страницы своих произведений и "кубыть", и "кажись", и "надоть", гордясь слиянностью с народною душой. Художник осваивал кистью реалистическую, но романтически приподнятую могучую раскоряченность доярок и их коров, металлургов и шахтeров в угаре производственного процесса, получалось неуклюже, грубо, но страшно революционно.
Впрочем, об этом много сказано и без меня.
Перейдeм сразу к результату, а результат таков, что при наличии ярко выраженных стопроцентных вахлаков всe население поголовно в той или иной мере овахлачилось. Вот типичная советская картинка: две бабы в очереди схватились на тему "вас тут не стояло". Одна, в телогреечке, толстоватая, рябая, полубеззубая, орeт на другую: "Ах ты, мерзавка, гнусь подзаборная, падла кривомордая, у...ще длинногубое, крокодилица семиматочная!" - и т.п. Другая, в шубочке каракулевой, поизящней и покрасивше, отвечает: "От беспонтовой шлюхи слышу, от трeх....й шести....ки, от гадюки бесхребетной, от уродки косолапой!". Первая при этом - кандидат наук и преподаватель института по классу языкознания, а вторая - шпульщица-мотальщица производственного объединения "Агрегат" с неполным средним образованием...
Впрочем, я женщин касаться не собирался. Это случайно как-то.
Рассматривая тип вахлака и проблему вахлачества применительно к властителям, я сделал небольшое социально-историческое открытие. Всем известно, что в не столь далeкие времена занять любой мало-мальски приличный начальственный пост можно было только члену КПСС. Исключения бывали редкими. Кроме членства, естественно, имелись и другие критерии (смотря по высоте поста и ведомству оного): национальность, семейное положение, пол, родственники за границей, образование, личные качества - и т.д., и т.п. Но партийность считалась везде условием главным. И мало кто осознавал, что было условие важней, страшно сказать, самой партийности: претендент обязательно и непременно обязан был быть - ВАХЛАК!
Не являясь вахлаком, человек к власти допускался крайне редко, - и он сам по этом поводу горько недоумевал, да и те, кто его судьбу решали, недоумевали. Они понять не могли, что же им мешает резолюцию-то наложить?! Собирались узким кругом, обсуждали, - всe сходится: и национальность, и семейное положение, и партийность, и образование, и опыт работы, и способности какие-то есть, и тесть у него в Министерстве сельского хозяйства, но - мешает что-то да и шабаш! Наконец один из них выдавливает со вздохом: "Не наш он человек!". И окружающие переглядываются: в самом деле, вот где собака зарыта, - не наш он, в самом деле, не наш!
То есть - не вахлак!
Почему же всякому властителю надо быть вахлаком?
Да очень просто.
Властитель что делает?
Руководит.
Кем он руководит?
Людьми. Народом.
А на каком языке он должен руководить, если он сам не народен? Если он не умеет от чистого сердца подчинeнного по матушке послать для пользы производства? Если он выступает, как балерина, и всем "здрасти" говорит, а не суeт молча начальственную лапу и не громыхает с хамской обаятельностью по плечу? Если он, упаси Бог, поэта Китса на английском знает, вместо чтобы в закрытом дружеском застолье задорную непристойную частушку спеть?
Недаром ведь один из недавних властителей наших, не буду на сей раз скрывать имени, М. С. Горбачeв, так быстро и бесславно прогорел. Приобретя несусветную популярность во всeм свете, он не добился любви собственного народа. Разгадка проста: Запад купился внешней интеллигентностью, мягкостью манер, велеречием - в общем, имиджем культурного и воспитанного человека. Нас же это как раз и насторожило. Цыкнуть не умеет - следовательно, не уверен в себе. Ловок в движеньях - а зачем? - небось не для танцев на трибуну вышел. Говорит гладко и почти правильно, за исключением редких неискоренимых вследствие происхождения ошибок, - значит, не от души, не от сердца! То есть: не прост, не наш, одним только старушкам на любованье. Даже и не Балабол (см. предыдущий очерк), потому что нет в нeм необходимого для балабольства полeта бесконтрольной фантазии. Болтлив - это да, пожалуй, но болтливость не балабольство, не искусство, симпатии вызвать не может. Что ж получается, скажете вы! Вахлаки ему (т.е. мне, автору) не нравятся, а пришeл приятный во всех отношениях человек - ему опять не угодишь?