- Зачем! - прошептала Симочка, стуча зубами.
- Что, зачем? - не понял Черт.
- Ду-душу, - подавившись, произнесла Симочка.
- Ну, это уж вам совершенно необязательно знать, - недовольно проворчал Черт и закурил папиросу, - зачем, зачем, стало быть, нужно. Ну что, может быть, вас не устраивает? Ну, что вы молчите?
- Я боюсь, - прохныкала Симочка, -- как же я буду без души? Это очень плохо. Вот Кики тоже бездушная.
- Ну и что же, - ухватился Черт. - Разве ей плохо живется?
- Вот именно, что плохо, - воскликнула Симочка, - от нее все мужья сбегают. Они говорят, что с ней просто нет никаких сил жить.
- Это ничего не значит, - авторитетно заявил Черт, - зато она никогда не окажется в таком тяжелом положении, как вы.
- Это, конечно, - вздохнув, согласилась Симочка, - конечно, бездушным в этом отношении легче живется.
- Ну, вот видите, конечно же, лучше, чем у кого душа, - подхватил Черт, - знаете, с душой, как с больными зубами, и чисти, и ухаживай, и подмазывай. И чего-чего только не приходится с ними делать. Правда?
- Нет, знаете, может быть, все это и так, - упрямилась Симочка, только я не хочу без души. Пусть уж останется пока, как есть. А дальше будет видно.
- Да нет же, вы меня не поняли, - объяснял Черт, - это же будет после вашей смерти, тогда вам ничего уже не понадобится, в том числе и душа.
- После моей смерти? - воскликнула Симочка. - Я не хочу умирать.
- Ну, знаете, уж это, извините, от вас не зависит, - презрительно заметил Черт и повернулся па каблуках, - закон природы, так сказать, и у меня, к сожалению, нет полномочий его отменять.
- Я боюсь, - канючила Симочка, - боюсь умирать.
- Да нет же, - уговаривал Черт, - ведь это же не сейчас. Вы умрете, когда вам придет срок, так же, как вы бы умерли и без нашего договора, даже и не подозревая, что можно сделать такую выгодную сделку. Понимаете?
- Понимаю, - скулила Симочка, - а когда?
- Что - когда? - не понял Черт.
- Когда я умру? - боязливо спросила Симочка.
- Ах, это... Ну это я не могу вам сказать, - начав терять терпение, сказал Черт. - Просто не поинтересовался. Думаю, что лет через 50. Куда вам спешить? Тем более, что все эти годы вы проживете в полном достатке у нас на довольствии, сможете сколько угодно лечиться, отдыхать или там обниматься. Все будет зависеть только от вас. Ну идет? Да? Подписывайте, - он протянул ей текст, напечатанный на плотной бумаге с водяными знаками.
- Что это? - со страхом спросила Симочка.
- Это? Договор, - пояснил Черт.
- Какой договор? - удивилась она.
- Ну, какой, какой, - улыбаясь, проговорил Черт, - ну, договор, по которому вы отдаете нам свою душу. После смерти, конечно, - поспешно добавил он.
- Ай! - взвизгнула Симочка. - Не хочу! Не хочу! Уберите сейчас же! Я боюсь! Уходите! Уходите!
- Дура! - в сердцах заорал Черт. - Чего ты орешь?! Ей предлагают богатую жизнь за какое-то дерьмо, за душу. Ну что представляет твоя душа. Порцию испорченного воздуха и больше ничего? Ей, дуре, предлагают за этакую дрянь настоящую жизнь с брошками и заколками, квартиру с газом и ванной, птичье молоко от бешеной телки, а она начинает тут разводить фигли-мигли не буду, да боюсь, да не хочу! Подумаешь, какая цаца! Небось, когда целку тебе проламывали, тоже пищала: пустите, да я боюсь, да не хочу? Да? А потом понравилось? Еще бы! Небось, сама просила. Подписывай, сука!
- Не буду, - огрызнулась Симочка, - сам подписывай. Лучше я буду ходить совсем без брошек или бус, а подписывать не буду.
- Почему?! - заревел Черт. - Почему ты не хочешь подписывать, дура несчастная?!
- Не буду, - упрямо буркнула Симочка, - и не приставай.
- Ну, почему же? Объясни, почему ты не хочешь подписывать, - кипятился Черт, - ты понимаешь, как это для тебя выгодно?!
- Все равно не буду, - упрямо твердила Симочка, - не приставай.
- Ах, так, - остервенело заорал Черт, - и хорошо. Не надо, можешь не подписывать. Посмотрим, как ты будешь выглядеть завтра, когда тебя потащат на Большую Лубянку.
- Куда? - спросила Симочка с испугом.
- Куда? - ухмыльнулся Черт, - на Большую Лубянку, вот куда. Есть там такой домик зеленого цвета. Там тебе покажут кузькину мать.
- Ничего мне не покажут, - с деланным спокойствием сказала Симочка, за что это мне покажут, разрешите узнать?
- За что? - злобно процедил Черт, - за генетику эту самую, вот за что!
- Это не я! - завопила Симочка, - это все Чижик! Пусть он сам и отвечает!
- Ха-ха-ха!..- громко и нахально расхохотался Черт,- Чижик! А тебя, как жену! Не знаешь, что ли?
- Не ври, пожалуйста, - орала Симочка, - я никогда не была его женой! Докажи, что я была его женой! А? Съел?
- Вот дура! - искренне удивился Черт, - а чего там доказывать? Кто там будет спрашивать у тебя доказательства? Просто пошлют на 10 лет колупать уголь в Воркуте, и дело с концом! Доказательства! Вот дура! А жаловаться станешь, еще 10 лет добавят, когда разберутся, чтобы не жаловалась. Что ты совсем спятила? Это же Лубянка, дура несчастная, а не Дом пионеров!
- Ничего ты не знаешь, - изо всей мочи закричала Симочка, стараясь взять на испуг собственное тошнотворное сердцебиение. - Наш советский суд знает, где правда, а где неправда!
Услышав такие замечательные, прямо-таки поразительные речи, Черт так искренне удивился, что даже не нашел, что ответить. Он засунул в рот все пять пальцев, что-то забулькал, потом подошел совсем вплотную к Симочке и, хлопая глазами, уставился на нее.
- Да, да, там сразу узнают, кто из нас настоящий советский человек: я или ты! - истошно орала Симочка. - И тогда тебе покажут! Тогда ты узнаешь!
- Не ори, падаль, - ахнул Черт и крутанул Симочкину руку пониже локтя. - Убью!
- Ай! - взвизгнула Симочка и скривилась: - Ах, вот ты какой! Теперь я все понимаю. Ты мешаешь нам идти к коммунизму! Вот ты, оказывается, кто! Аха-ха! Так вот кто мешает нашему победному стремлению вперед, к новым победам! И ты хочешь, чтобы я, советская патриотка, имела с тобой дело? Чтобы я отдалась тебе?! Отдала тебе всю свою душу?! Чтобы я сожительствовала с врагом нашей прекрасной советской жизни?! Ни за что! Товарищ милиционер! завопила она, бросившись к окну, - товарищ милиционер! Сюда! Сюда! Здесь он! Держите его! - вопила Симочка, высунув в форточку голову с волосами, закрученными, как червяки.
Черт рванулся, опрокинул стол и схватил ее за ноги.
- Спасите! - надрывалась Симочка, зацепившаяся ухом за крючок форточки, - убивают за коммунизм!
- Убью!! - проревел Черт. Он швырнул ее в угол и, схватив за бороду каменного академика Павлова, двинулся к Симочке.
Но в это мгновенье с улицы раздались пронзительные свистки, топот и крики. Черт вздрогнул, выпрямился, уронил академика Павлова и, пнув ногой в Симочкин живот, бросился, оставив пальто и шляпу, через кухню, черным ходом на чердак, с чердака по пожарной лестнице во двор, перемахнул через забор, перебежал переулок, шмыгнул в подворотню и растворился в тумане.
5.4.1950.
Рукопись, озаглавленная "Россия и Черт", написана мной и изъята у меня при обыске.
Аркадий Белинков.