Даша родилась в Москве, ее детство и взросление пришлись на два последних десятилетия Советского Союза. В школе ей рассказывали о коммунистическом будущем. Пытаясь объяснить, что это значит конкретно, учительница, будучи не в состоянии придумать ничего другого, как-то заявила, что все станет бесплатным: «И детские колготки тоже! Ведь здорово!?» Как раз эти постоянно сползающие колготки Даша ненавидела лютой ненавистью, как, впрочем, и ее одноклассницы. Еще в школьном возрасте она для себя решила, что, когда вырастет, уедет из России, а пока – лелеяла свою мечту и романтическую открытку с видом вечернего Парижа. Но по-настоящему она увидела Париж уже во время нашего свадебного путешествия. После нашего переезда из Италии в Москву она начала работу на телевидении, затем в кино, став в итоге режиссером-документалистом.
Все те годы Москва оставалась постоянным местом моего жительства, и это, несомненно, повлияло на мои наблюдения. Как и в других странах, столица представляет собой особую, нетипичную часть страны, где концентрация власти, денег и информации является мощным катализатором социальных, экономических и культурных преобразований, заметно опережающих другие регионы. В России этот контраст разителен. Во все времена страна отличалась высокой степенью централизации власти. Но и по сей день Москва сохраняет колоссальное влияние на всю остальную Россию. Москва – государство в государстве. В некотором смысле это другая страна, другая цивилизация, что до боли ясно всем – как жителям Москвы, так и жителям остальной страны. Работая над этой книгой, я старался принимать во внимание позицию регионов России, учитывая не только свою практику, но и впечатления других людей. Москва притягивает к себе, как магнит, а с ними в Москву приходит и опыт, полученный в других регионах страны.
Эта книга – взгляд изнутри. Она основана на личном опыте и наблюдениях, дополненных рассказами и мыслями других. Отсылки к источникам читатель найдет в конце книги в комментариях к главам. Глав всего пять, каждая из них посвящена одному из аспектов изменений, произошедших за двадцатипятилетний период.
Первая глава описывает социальные и культурные преобразования в России, начавшиеся с момента распада СССР в 1991 году. В ней повествуется о свободе и о тех обещаниях и напряжении, которые свобода приносит с собой.
Во второй главе речь идет о неминуемо и повсеместно присутствующем призраке прошлого, советского прошлого, прославленного и осмеянного, которое, однако, всякий раз используется как мера для оценки перемен в настоящем. «Совковое мышление» и «гомо советикус» – часто используемые понятия, но из чего, собственно, на самом деле состоит советское наследие?
Третья глава посвящена одной из двух составляющих процесса общественной трансформации, а именно – переходу от экономики государственного центрального планирования к рыночной.
Четвертая глава сосредоточена на другой, намного более проблематичной части трансформации: в основном провалившейся попытке превратить Россию – жестко управляемую страну с однопартийной системой – в демократическое правовое государство.
В последней главе этой книги речь пойдет о, возможно, самом фундаментальном, но также и наименее распознанном преобразовании, а именно – о превращении России из практически закрытого для внешнего мира общества в общество открытое, сплетенное множеством нитей с мировой экономикой, тесно взаимодействующее с остальным миром. Поэтому особенно горько, что в тот момент, когда эта рукопись идет в печать, именно это завоевание становится жертвой жестких санкций, вызванных вводом российских войск на территорию Украины.
В заключение своего предисловия я хочу сказать о России кое-что для меня очень важное. Это связано со способностью России меняться в принципе. Бессчетное количество раз за прошедшие тридцать лет и в России, и за ее пределами мне приходилось слышать, что на самом деле в России никогда ничего не меняется, что страна обречена на рабство, что в ней не ценят человеческую жизнь и между гражданами и правителями лежит непреодолимая пропасть. Эти слова проявляют иногда разочарование, иногда осуждение. Зачастую в качестве аргументов притягиваются исторические параллели, восходящие аж к татаро-монгольскому игу XIII века. Сейчас, когда мы стали свидетелями начала специальной военной операции в Украине, сопровождающейся подавлением в самой России элементарных проявлений свободы, подобные аргументы набирают новую силу. Но, оглядываясь на колоссальные изменения, произошедшие в России за последние тридцать лет, я не могу согласиться с утверждением, что Россия не способна меняться. Лишь горстка стран в мире сумела пройти столь радикальные и масштабные перемены за такой короткий срок.