«…Размышления над прошлым, могут послужить руководством для будущего…» — эта фраза британского политика У. Черчилля ключ к пониманию того, что произошло с нашей страной в прошлом и что ждет ее в будущем.
Часть 1
Россия, которую мы потеряли
Наступивший XIX век в истории Российской империи по праву получил название «серебряного». Этим он обязан не только своим достижениям в области литературы и искусства. Великие писатели и поэты: Л. Толстой, Ф. Достоевский, И. Тургенев, А. Пушкин, М. Лермонтов по праву вошли в один ряд с мировыми классиками. Они, художники и музыканты, диктовали моду в высоком искусстве. Военные успехи А. Суворова, М. Кутузова, Ф. Ушакова, П. Нахимова и других полководцев и флотоводцев отбивали всякое желание у охотников проверить прочность Российской империи. Аристократия была прекрасно образована и являлась украшение великосветских европейских салонов. После блистательной победы над Наполеоном Россия безоговорочно стала не только ведущей европейской, а и мировой державой. Один только грозный чих императора в Санкт-Петербурге вызывал насморк и острую головную боль у правителей в Лондоне и Париже.
Они были первыми. Декабристы
Главная опасность, которая подстерегала Российскую империю, до поры до времени таилась внутри нее. Самодержавная власть продолжала почивать на лаврах и предпочитала не замечать другой России — крестьянской, униженной, оскорбленной, лишенной многих человеческих прав и влачившей жалкое существование. Пропасть отчуждения между той, что блистала на европейском политическом и культурном небосклоне и той, что пребывала в невежестве и нищете, становилась всё глубже, а противоречия всё острее. Россия крепостническая задыхалась в устаревшем, не отвечающем требованиям времени, «самодержавном камзоле». Угроза русского бунта — бессмысленного и беспощадного, нарастала.
Первыми ее почувствовали победители в войне с Наполеоном цвет армии — офицеры. В поверженной Франции они, к своему величайшему изумлению, узрели не лежащую в руинах страну, а «столь сладостные плоды Великой французской революции». Неслыханное в России свободомыслие, качественно новые государственные институты власти, в которых были представлены все сословия, хорошие дороги, ухоженные города и их жители, полные энергии и желания перестраивать свое государство и саму жизнь. Не без грусти победители возвращались домой по дорогам, утопавшим в непролазной грязи, мимо убогих деревень с почерневшими от времени избами. Из крохотных оконцев, затянутых мочевыми пузырями животных, на них уныло, потухшими взглядами смотрели рабы XIX века — крепостные крестьяне. В их глазах застыли безысходная тоска и вопиющая нужда. Всё это не могло оставить равнодушными сердца, зажженные огнем Великой французской революции.
Спустя два года после возвращения из Франции, в начале 1816 года, гвардейские офицеры, в их числе С. Трубецкой, И. Якушин, братья Муравьёвы-Апостолы создали в Санкт-Петербурге первое полулегальное общество «Союз спасения». Своей целью его организаторы видели освобождение крестьян от крепостной зависимости, реформу государственного управления и упразднение самодержавия.
Эти идеи нашли поддержку не только в среде свободно мыслящих гвардейских офицеров северной столицы. В январе 1818 года в Москве было образовано еще одно общество — «Союз благоденствия». Во главе его стояли офицеры: П. Пестель, М. Фонвизин и П. Колошин. К 1821 году численность Союза достигла 200 человек, и он структурно значительно расширился. Менее чем за год его отделения появились и начали действовать в Санкт-Петербурге, Тульчине, Кишиневе, Смоленске и в ряде полков: Московском, Измайловском, Егерском и Конногвардейском.
Активная деятельность участников тайных обществ не осталась без внимания «чинов тайных государевых». Вскоре информация о «вольнодумцах и смутьянах» из «тайных обществ» легла на стол главы Собственной Его Императорского Величества канцелярии графа А. Аракчеева и затем была доложена Александру I. Тот недооценил всей угрозы, что вызревала в опоре трона — армии, отнесся к ней не более «как к забаве умов вольнодумных».
На очередной доклад, представленный 24 мая (5 июня) 1821 года командиром гвардейского корпуса генерал-адъютантом И. Васильчиковым об участии подчиненных в деятельности «тайных обществ» император также отреагировал без должного внимания. В частности, он заметил: