Впервые за всё время их знакомства король назвал верховного иерарха по имени.
— Есть две точки зрения, когда ты смотришь на разгорающийся огонь. — прошептал Этериас слова покойного наставника. — Это начало пожара, что может сжечь целый город, или это искра истинного света, что сможет обогреть и осветить его. Поклянись, что мы всегда будем вторым, чтобы ни случилось. И научим этому своих детей и приёмников.
Решительно посмотрел в глаза королю волшебник.
— Клянусь. — не медля ни мгновения, ответил король.
— Я согласен. Кто бы ни объявил нам эту войну, мы выиграем её вместе.
Двое мужчин ещё долго смотрели на огонь в абсолютной тишине, прерываемой лишь редким треском угольков из камина.
Днём позже Этериас созвал на обсуждение самых опытных и влиятельных мастеров. За большим, длинным столом расселись почти четыре десятка человек: наиболее влиятельные иерархи и мастера, включая весь совет семи Ренегона, глава гильдии свободных мастеров, четверо его советников, преподаватели столичного монастыря.
— Я полагаю, вы приняли весьма мудрой и взвешенное решение, ваше святейшество. В сложившихся обстоятельствах объединений и ваше присутствие в Кордигарде, несомненно, пойдут нам на пользу. — высказал общее мнение мастер Гастон, когда собравшиеся, переглянувшись, выслушали рассказ Этериаса о предложении короля.
— Хотел бы я иметь вашу уверенность. — криво усмехнулось его святейшество.
— Однако ваш рассказ оставляет один, несомненно, важный для всех собравшихся вопрос. — степенно продолжил мастер Гастон. — Кто войдёт в совет семи?
Этериас уныло вздохнуло. Политика всегда приводила его в уныние. Гастон. впрочем, истолковал его молчание неправильно:
— Я полагаю, вы более привычны к собственным советникам — понимающе кивнул первый советник покойного главы церкви Ренегона. — Однако с вами прибыли только четверо из семи. Оставлять Аурелион без опытных мастеров неразумно, и поэтому я полагаю, что выбрать оставшихся из на…
Новоявленный глава церкви поднял руку, останавливая говорившего.
— Совет сохранит свой состав в полном объёме. Семь хорошее число, однако, полагаю, нам потребуется множество реформ, а число тринадцать ничуть не хуже семи.
Своих старых советников Этериас не любил, однако выгонять их было неразумно: они хотя бы были привычным злом.
Никто не возразил, хотя некоторые из мастеров скривились и покачали головой, выражая таким образом неодобрение к пренебрежению традициями.
Мастер Гастон оглядел присутствующих мастеров и вновь взял слово:
— Полагаю, вы не были представлены остальным советникам, ваше святейшество. Позвольте мне представить их. Первым советником Лириона был я. Вторым советником был мастер Син.
Средних лет желтоглазый блондин в ослепительно-белой, вышитой золотым шитьём роскошной мантии поднялся из-за стола, приветливо кивая.
— Син является одним из лучших мастеров света в Ренегоне. — добавил Гастон.
— Света? — поднял бровь Этериас.
— Я полагаю, вы намекаете, что это не слишком популярная практика, верно? — улыбнулся мастер Син. — Среди мастеров иных королевств порою бытует заблуждение, будто искусство света несёт не слишком много пользы и имеет мало возможных применений, в отличии от искусства жизни или стихийного мастерства. Уверяю вас, я с удовольствием развею это заблуждение.
Этериас вспомнил его. Именно мастер Син скомандовал свободную атаку всем мастерам на площади.
— Фелиус, без сомнения, лучший из ныне живущих воздушников нашего королевства, а также третий советник Ренегона.
Сухопарый. низкорослый старичок в светло-голубой робе приподнялся, кивком поприветствовав верховного иерарха.