— Сеньор Кинкас! — сердито воскликнула Соареш. — Ваш как-то связан с моим, не бегите так быстро.
Скоро печальный улов уже был разложен в ряд на лужайке. Доктор Флавио наклонился и обтёр лица трупов носовым платком с монограммой.
— Все утонули, — таково было его краткое заключение.
Лаудалина Соареш испустила горестный вопль.
Перед потрясённой толпой предстало жуткое зрелище. Овид Реймоа, замкнутый сам в себя как пустая бутылка Клейна. Эрмето и Жетулио — эмбрионы-переростки со слившимися гениталиями. Лицо четвёртой жертвы озадачило собравшихся, ожидавших увидеть Дарсиану. Лишь один мужчина удивлённо ахнул и бросился к ней.
— Сеньорита Йемана! Боже мой, нет!
— Вы знаете эту женщину, Арлиндо?
Кинкас молча кивнул, сдерживая рыдания. Наклонившись, он погладил испачканную слизью щёку своей благодетельницы.
Сентиментальную сцену прервал оглушительный грохот. Крыша над бывшей библиотекой обвалилась вместе с большей частью стен, подняв в воздух мощный белый фонтан. К счастью, брызги разлетелись недалеко. Рабочая команда, отвлёкшаяся было от своих обязанностей, кинулась завершать ров. К ней присоединялись всё новые добровольцы.
— Все наши старания потеряют смысл, — озабоченно проговорил доктор Зсфиро, — если кто-нибудь унесёт заразу на себе. Он стал раздеваться, вертя в руках распадающиеся лохмотья с бесстрастным интересом учёного.
Пытаясь взять себя в руки, Кинкас с трудом выдавил:
— Конечно, вы правы, главное — это безопасность города.
Благодаря деловитости и организационным способностям трёх уважаемых горожан, а также твёрдой руке сеньоры Соареш, порядок удалось навести сравнительно быстро. Всех участников трагедии отыскали и заставили пройти дезинфекцию. Холодная вода из садовых шлангов смыла с обнажённых тел все следы опасной слизи. Заражённую одежду бросили в лужу спермы, растекание которой остановила вовремя вырытая траншея. Пострадавшим, пока не прибыла специальная команда, посланная за одеждой, выдали лошадиные попоны и дорожные пледы.
Одетый в рубашку и брюки, позаимствованные в соседнем доме, Арнольдо Кинкас печально наблюдал, как рушится особняк Реймоа. За несколько часов фантастическая сперма сожрала всю органику в пределах окопанного круга, оставив лишь каменный фундамент. Подвал представлял собой глубокий бассейн, из вязкой поверхности которого торчала черепица, куски стекла и всевозможные металлические предметы. Зловещая жидкость, напоминавшая расплавленное серебро, беспокойно ворочалась, готовая отлиться в новые формы.
Раздался стук копыт и скрип кожаной сбруи — прибыла пожарная команда. Доктор Зефиро встретил их у ворот.
— Вы были на бумажной фабрике и кожевенном заводе? Заполнили цистерны?
— Да, сеньор, всё сделано, как вы передали.
— Тогда начинайте.
Пожарные развернули брезентовые шланги и принялись усердно качать насос. В студенистую массу ударили тугие струи, поднимая густые клубы пара. Воздух наполнился едким запахом химикатов.
К Кинкасу присоединился отец Тексейра.
— Я почти слышу вопли демонов, которых низвергают обратно в ад.
— Я вас понимаю.
— Что с вами, мой добрый друг? Мне кажется, у вас есть какая-то ещё причина для беспокойства.
— Эта погибшая женщина… Когда-то мы были близки.
Тексейра нахмурился.
— Я должен с вами поговорить, Арлиндо. Давайте, когда всё окончится, уедем вместе.
— Хорошо, святой отец.
Цистерна за цистерной химикаты, разрушающие клетки, перекачивались в живое озеро. Сперма умирала, превращаясь в зловонную гниль. Убедившись, что его рецепт работает, доктор окликнул пожарных:
— Окатите всю землю в пределах рва, и как следует.
Кинкас отвернулся и побрёл через толпу к воротам. Ему хотелось побыть одному. В шелестящей тени огромного дерева он заметил двух женщин, сидящих в обнимку под одеялом. Одна плакала, другая молча гладила её по голове. Кинкас направился к ним.
— Могу я вам чем-нибудь помочь?
Плачущая женщина повернула голову. В лунном свете сверкнули ярко-рыжие волосы.
— Ах, сеньор, мы не знаем, что и делать. Хозяева мертвы, вся прислуга потеряла работу. Куда же нам теперь?
Кинкас ласково похлопал её по плечу.
— Как ваше имя, сеньорита?
— Маура. Маура Колапьетро. А это Мэй-Мэй — она немая.
— Кем вы работали?
Маура улыбнулась.
— Я была горничной сеньориты Реймоа, а Мэй-Мэй — её портнихой.
Кинкас немного подумал.
— Если так, то я, наверное мог бы найти для вас работу в своём заведении. Гостиница «Ясный полдень». Приходите в понедельник.